Окончательно Блейд пришел в себя только на следующее утро. Он лежал в постели, в своем гостиничном номере; первым ощущением было — зачем мне намотали на лицо эту марлю?
— Лежи смирно, — послышался знакомый голос. — Лежи, доктор наложил несколько швов. Пока они хоть немного не подживут, тебе лучше поменьше двигаться.
— Лиззи?! Ч-что ты здесь делаешь?..
— Ухаживаю за тобой, разве не видно? — сердито отозвалась девушка.
Блейд молча откинулся на подушку. Вчерашний бой дался ему очень и очень дорого. Вряд ли он был сейчас в состоянии выдержать еще один раунд против подобного противника.
Девушка хлопотала рядом, готовя какие-то мази и примочки. Что она здесь все-таки делает? Или ее хозяева настолько наивны, чтобы пребывать в уверенности, будто он, Блейд, не раскусит их детскую уловку?
— Забрала бы ты свои микрофоны, Лиззи, — странник пошел напролом. Не самый изощренный ход, но порой бывает очень эффективным.
— Микрофоны? — Если это удивление было притворным, то в Лиззи погибла великая актриса, достойная сцены Королевского шекспировского театра. -Какие микрофоны, Эмилио? Я не понимаю тебя.
— Вчера ты распихала по номеру жучки, — морщась от боли в ноющей челюсти, пояснил Блейд. — Я хотел бы знать, зачем ты это сделала. И не надо клясться, будто не имеешь к этому никакого отношения.
— Но… но я действительно не имею к этому никакого отношения… -пролепетала Лиззи с непритворным страхом.
Блейд задумался. Похоже, девчонка и в самом деле не лжет. Чтобы так сыграть изумление… Тем более, что доказательств у него никаких. Впрочем…
— У тебя есть с собой тальк?
— Есть, конечно, — озадаченно отозвалась девушка. — А зачем он тебе?
— Сейчас увидишь.
Профессионал должен уметь зафиксировать отпечатки пальцев при помощи любых подручных средств. Кисточкой для чистки электробритв Блейд осторожно смахнул лишний порошок с крошечной коробочки радиомикрофона. Лиззи взволнованно сопела у него над плечом,
— А теперь возьми в руку вон тот стакан… спасибо. Сейчас мы все узнаем.
— Теперь ты убедилась? — мрачно спросил Блейд девушку пятнадцать минут спустя. Отпечатков на микрофоне осталось немного, однако характерный шрам, рассекавший подушечку указательного пальца Лиззи, был одинаково четко виден и на микрофоне, и на стакане.
— Ты все еще будешь отпираться?
— Буду! — вскрикнула Лиззи. — Буду! Потому что я этого не делала, Эмилио, не делала! Я… я призналась бы тебе во всем, если бы мне было в чем признаваться! Но мне не в чем, не в чем, клянусь… клянусь всем святым!..