— Держись, родная. Полиция вмиг домчит нас до места. Мы успеем вовремя.
Добравшись до главного входа, Ник поднял Дани из кресла.
— Приехали, дорогая.
— Почему? Что случилось?
— Ступеньки. «Скорой помощи» еще не видно, но полиция уже на месте.
Она обняла его за шею, крепко прижимаясь животом. Стиснув зубы, он быстро, но крайне осторожна начал спускаться по лестнице.
Черт! Надо было прервать церемонию. А все его эгоизм. Вместо того, чтобы расписываться, нужно было отвезти ее прямо в больницу. Если по его вине с их ребенком что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит.
Около полицейской машины стоял офицер, который при их появлении поспешно открыл заднюю дверцу. Ник бережно поставил Дани на ноги. Она растерянно посмотрела на него своими огромными темными глазами.
— О, Боже, — прошептала она.
— Что? Что такое? — Господи, отчаянно молил он Бога, только не дай ей родить прямо здесь, на улице. — Что на этот раз?
— У меня отошли воды. — Она опустила глаза.
К счастью, офицер оказался спокойным и рассудительным человеком. Он подождал, пока Ник помог Дани устроиться на заднем сиденье; затем включил мигалку и рванул с места, умело маневрируя на бешеной скорости в потоке машин и не забывая то и дело пускать в ход сирену.
— Схватки учащаются, — нервно объявила Дани между стонами. Ее тело так содрогалось, что даже шляпа съехала, коснувшись ее щеки, словно в знак сочувствия.
— Еще минут пять, дорогая. Продержись всего пять минут. — Ник обхватил ее, прижимая к себе, как маленькую.
— Слишком долго! Не могу, мне надо тужиться.
— Не тужься! Ты должна… — Черт, а что она в самом деле должна делать? Еще ни разу в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным и растерянным.
— Дышать? — пришел к нему на помощь офицер.
— Вот именно, дышать. Ты должна дышать. — Ник ухватился за это предложение как утопающий за соломинку.
— Сама знаю! Я еще не законченная идиотка. Как-никак посещала занятия для беременных, — раздраженно ответила она.
А вот ему не пришлось, с болью подумал он. Она ходила на занятия одна.
— Так, может, будешь делать так, как тебя учили?
— А я что, по-твоему, делаю?.. — Новый приступ боли заставил ее замолчать на полуслове.
Она уткнулась головой ему в плечо, и ее свадебная шляпа упала на сиденье.
— Зачем ты сделал мне ребенка? Я только хотела переспать с тобой, а вовсе не забеременеть.
Уши офицера стали пунцовыми.
— Боюсь, на этот раз получилось все в комплексе, — прошептал Ник.
— Я даже не успела выбрать имена. — Ее черные, как темная ночь, глаза наполнились слезами. — Нам придется звать ребенка «Эй, ты».