— Введите девственниц! — гортанным голосом произнес чужеземец когда костер разгорелся в полную силу.
Шах едва заметным движением головы подтвердил распоряжение иноземца. Личный телохранитель шаха Нилпег скрылся в потайной двери. Костер разгорался все ярче, мириады красных искр устремлялись в черноту неба, безучастная чернота флегматично поглощала и густой дым костра.
Порыв бесшабашного ветра погнал зловонные клубы в сторону владыки. Стоявший чуть позади Хамрай хотел привычным движением отогнать дым, но колдун опередил его. Он картинно принял позу и повелительным жестом поставил черным клубам невидимую преграду, громко выкрикивая непонятные слова. Хамрай равнодушно пожал плечами — достигнутый результат не стоил затраченных усилий, чужеземец явно всячески подчеркивал свои волшебные способности. Настоящий мастер не нуждается в постоянном выпячивании своих сверхъестественных возможностей. Колдун не вызывал ни особого доверия, ни симпатии.
По лицу шаха ничего нельзя было угадать, тем более нельзя было прочувствовать его мысли — за почти двести лет, при помощи верного Хамрая, владыка научился защите своих благородных дум. А вообще искусство чародейства, даже элементарные азы, так и не дались шаху, несмотря на все усилия мага. Шах был великим государственным деятелем и другими талантами, похоже, не обладал.
Хамрай стоял за спиной своего повелителя, как неотлучная тень, готовый в любую минуту отвести от шаха опасность магическую. Физическую угрозу мгновенно устранят три телохранителя с каменными лицами и обнаженными саблями — клинком такой сабли разрубают ряд гвоздей и после этого волос, брошенный на лезвие, разрезается под собственным весом.
Во двор вошел Нилпег и остановился у двери. Одна за другой за ним проскользнули девять девушек. Дверь с лязгом захлопнулась. Невольницы сбились в плотную стайку под прицелом прожигающих глаз чернобородого. Почти девочки — дрожащие, напуганные, с тщательно вымытыми и заплетенными волосами и в богатых одеждах, которых они, быть может, и в жизни-то своей никогда не видели.
Колдун вынул из черного балахона магический кристалл — Хамрай сразу узнал его мягкий отблеск неровных граней. У колдуна был не очень крупный экземпляр и переливался сиренево-багровым светом весьма тускло. Но колдун поднял его высоко над головой с таким видом, что старый Хамрай сразу понял — кристалл является самой главной гордостью и драгоценностью иноземца.
— О, божественный глаз Алгола, — провозгласил чернобородый, обращаясь то ли к кристаллу, то ли к небесам, — яви миру силу свою, сверши чудо небесное, тебе доступное. Прими жертву немалую, выпей силу их и брось на человека великого, тебе поклонившегося…