Канцлер лишь взглянул на коронного гетмана. Королю показалось, что в этот раз они заранее о чем-то договорились между собой.
— Случилось то, ваше величество, о чем я не раз предостерегал вас. Украинские хлопы могут поднять бунт против Короны и короля!
Потоцкий собирался сказать королю значительно больше. Прежде всего упрекнуть Владислава за его мягкость в отношениях с украинскими казаками, за вынашиваемую им идею похода казаков против Турции. Но в этот момент, пользуясь правом сенатора, а может быть, еще и большим, без предупреждения в кабинет вошел Иероним Радзиевский.
По тому, как засиял от радости король, Потоцкий понял, что именно его он и ждал на завтрак.
— Уже и бунт? О каком бунте докладывает его величеству пан коронный гетман? — на ходу вмешался в разговор Радзиевский.
— О том самом, уважаемый пан сенатор, который зарождался в корчме пана Радзиевского…
— Мерзкая ложь, распространяемая ничтожным слугой корчмаря, оказывается, слишком уж всполошила гетмана вооруженных сил королевства! Хочу уведомить пана Потоцкого о том, что этого неблагодарного корчмаря Горуховского я прогнал со службы, как только узнал о распространяемых им слухах, бросающих тень на заведение моего отца.
— Это еще не бунт, уважаемый пан Иероним, — спокойно присоединился к разговору Осолинский. — Не бунт, но на Поднепровье складывается далеко не праздничная ситуация в новом году, ваше величество.
— У пана канцлера есть донесения об угрожающем положении на Украине?
— Эти донесения присылают мне, коронному гетману, ваше величество, и они у меня есть! — поторопился Потоцкий. — Любимец пана Владислава…
— Король считает своими любимцами весь народ Польского государства, пан коронный гетман! Советовал бы и пану Потоцкому заботиться об этом… О чем все же желают доложить мне панове сенаторы? — спросил король, подходя к Радзиевскому.
— Как коронный гетман, я уже докладывал вашему величеству об измене полковника Хмельницкого…
— Я, как король, помню об этом. Но никакой измены со стороны Хмельницкого не было, пан Потоцкий. Об этом известно не только мне. Полковник Пшиемский слишком поспешил обвинить в измене наказного атамана наших войск, воевавших во Франции. Шла речь о принятии государственных мер безопасности в случае нападения на страну мусульман. Об этом нам пишет в своем письме кардинал Мазарини! Его предложения — дружественные и вполне разумные. Это и обсуждали граф Конде и наш наказной атаман во Франции.
— Но… — Потоцкий взглянул на Осолинского, словно ища у него поддержки. — Он уже сбежал на Запорожье! Совершил побег из заключения, как настоящий изменник.