— Ты, очевидно, уже догадался, что я собиралась опять уйти от тебя…
— Да. Но я сам виноват в этом. Вместо того чтобы открыто признаться тебе в своих чувствах, я проявлял излишнюю сдержанность. Конечно, ты хотела знать, как я отношусь к тебе, но гордость не позволяла мне заявить о своих чувствах, — сказал Артур и замолчал.
Кимберли внимала каждому его слову, боясь пропустить даже оттенки интонации.
— А что ты чувствуешь… ко мне? — спросила она, осмелев.
— Пытаюсь это понять, — ответил Артур.
— О-о-о…
На какую-то секунду Кимберли подумала, что он признается ей в любви или в чем-то подобном. Она даже испугалась такой сумасшедшей фантазии. Но в данный момент ей хотелось ударить Артура за слова о том, что в случае ее гибели он бы тоже захотел умереть. Кимберли не сомневалась, что это действительно были только слова. Артур испытал шок при виде лежавшей в кювете машины и испугался за еще не родившегося ребенка.
— Я подозревал, что ты снова можешь удрать, поэтому сократил, как мог, встречу с нотариусом, — сказал Артур.
Кимберли покраснела под его укоряющим взглядом.
— Я уже не могла разумно мыслить, для меня тоже важно было спасти свое лицо. Но я была не права, пытаясь уйти от тебя во второй раз. Нельзя бежать от ситуации только потому, что не можешь справиться с ней.
— Я должен быть рядом с тобой, чтобы я мог постоянно доказывать свое отношение к тебе. И я гонялся бы за тобой по всему свету, моя дорогая беглянка, до тех пор, пока опять не завоевал бы твое доверие.
— Неужели это из-за меня все произошло? — Кимберли вдруг увидела свое поведение в ином свете. Подсознательно она испытывала Артура, надеялась, что он последует за ней и убедит в том, что она может доверять ему. — Такого больше не повторится. Я была несправедлива к тебе. Если не считать недоразумения с Кони, ты всегда был честен со мной.
— С Кони у меня была обычная интрижка. Я, конечно, мог позвонить ей и сказать, что встретил тебя, но я считаю неприличным расставаться с женщиной по телефону. К тому же это было бы глупо, так как мы с Кони сразу договорились, что мы свободные птицы. — Артура улыбнулся. — Кроме того, я, видимо, не хотел признаться самому себе, что ты уже заняла важное место в моей жизни.
— Правда?! — с надеждой спросила Кимберли, у нее снова разыгралось воображение.
— После Джейн я не воспринимал ни одну женщину серьезно, — признался Артур.
— Бог мой, ты, оказывается, редко бываешь серьезным, — съязвила Кимберли.
Артур скривился.
— С ней я свалял дурака, так что больше уже не позволял ни одной женщине иметь надо мной власть.