— Как можешь ты отрицать то, что нам обоим прекрасно известно? Когда мы впервые повстречались, между нами возникла мощнейшая взаимная тяга. Я это почувствовал всей кожей. Элементарное и грубое сексуальное влечение…
Мария с усилием выдавила из себя смешок.
— Н-да, фантазия у тебя, однако…
— Никогда не бросай вызов греку, если не можешь ответить ударом на удар, — спокойно ответствовал Георгий. — Впрочем, может быть, именно этого ты и ждешь?
Воздух в комнате словно сгустился. Из черных глаз лилось золотое сияние.
На ватных негнущихся ногах Мария поплелась к кушетке. По ее спине побежали мурашки, отчего-то налились и ныли груди, а соски напряглись. Подумать только, он всего лишь смотрел на нее, говорил с нею-и что сделалось с ее телом! Это было страшно. Очень страшно…
Георгий атаковал ее, почуяв слабое место. Он мог позволить себе открыто говорить о сексе.
«Грубое сексуальное влечение…» Нет, этого типа такими вещами не смутить. А с чего ту, собственно, смущаться? Георгий чувственник и низменный, открыто это признающий. Однако Мария потрясена была не столько его беззастенчивым заявлением, сколько открытием, что он разделял ее чувства…
Но ведь он процентов на девяносто сексуальный хищник и лишь на десять-цивилизованный человек. Неужели ей изменил вкус?
Мария увидела, как вошел официант с подносом, на котором стояла… одна-единственная чашечка! Девушка вспыхнула до корней волос. Официант, правда, честно пытался привлечь ее внимание, но Мария демонстративно отвернулась-она была слишком горда.
Тем временем Демирис беседовал с кем-то на беглом французском по телефону. Он стоял к ней вполоборота, сунув одну руку в брючный карман. Георгий так потрясающе смотрелся в одежде, что Марии невольно захотелось узнать, как выглядит он без нее. Совершенно сбитая с толку столь несвойственными ей мыслями, девушка прижала ладони к пылающим щекам. Она подошла к телевизору и включила его. Зазвучала негромкая музыка.
— Хочешь послушать музыку-ступай в спальню, там тоже есть телевизор, — процедил Георгий сквозь зубы, прерывая разговор и раздраженно на нее глядя.
Мария вскочила.
— Лучше пройдусь.
— Нет. Ты останешься в номере. Пойди приведи себе в порядок, вымой голову, что ли… — нетерпеливо сказал он. — Мне надо работать. Ей хотелось рвать и метать.
— Я всегда делаю то, что хочу, синьор Демирис!
— Со мной этот номер не пройдет.
Забыв про телефон, Георгий угрожающе поглядел на нее. И руки девушки непроизвольно сжались в кулаки.
— С чего это ты так решил?
— Следовало бы мне запереть тебя на всю ночь в багажнике машины и нанять какую-нибудь актрису на роль невесты! Подумать только, что я получаю за свои кровные деньги! В этих штанах ты смотришься лет эдак на пятнадцать. Служащие отеля явно решили, что я извращенец… Никто, находящийся в здравом уме, не поверит, что мы с тобой молодожены! Ты либо дуешься, либо тявкаешь как подзаборная шавка! Так и кажется, что по номеру носится собачонка на тонких ножках и норовит цапнуть меня за штаны!