И тогда человек падает, отделяется и уходит.
Вопрос: Нет ничего, что изменяется без исправления, и мирные соглашения тоже?
Ты основываешься на собственных умозаключениях, которые считаешь правильными, но ты уже ошибся. Ты сказал, что мирные соглашения даны для исправления – это изначально неверный подход, так что все твои дальнейшие рассуждения не могут быть верными.
Ты обращаешься к посторонним силам, тебе кажется, что Шарон с Арафатом заключают мир, ты думаешь, что от твоей жены зависит мир в твоем доме и т.д. Но если ты идешь в неверном направлении и, как тебе кажется, преуспеваешь в чем-то, это называется исправлением? В чем же оно заключается? Наоборот, это порча. Это еще проявится.
Ты находишься во вдвойне плохом состоянии – ты преуспел в чем-то, и сейчас у тебя есть, якобы, доказательство, что ты можешь продолжать дальше. Твоя ошибка обнаружится по прошествии долгого времени. Начни сначала.
Вопрос: Если завтра сюда приедет некто и скажет, что я хочу Творца немедленно, это снимет все вопросы?
Почему это освободит нас от вопросов?
Реплика: Потому что у него есть большое желание.
Но это желание подобно желанию перепрыгнуть с одной гору на другую. Это желание мне не поможет. Есть желание, но как его реализовать? Он скоро перестанет задавать такие вопросы. Хорошо, если в нем это «я хочу сейчас» будет жить постоянно, но он должен будет выяснить, что ему нужно для этого сделать. И тогда ему начнет раскрываться, что он стоит только в начале пути, а спрашивает он и требует, чтобы с ним произошло то, что должно случиться в конце. Его требование правильное, но он должен знать, что он должен делать сегодня. Просто так стоять и кричать: «Я хочу!» – это подобно ребенку.
Так и в нашем мире, если я хочу достичь чего-то большого и я знаю, что это где-то далеко, то я исследую сам путь и начинаю с начала.
«Я хочу быть академиком!» Ну, и что дальше? Что с того, что я хочу? Такой человек подобен мальчишке, который кричит: «Дай нам Машиаха сейчас!» Его желание хорошее, я готов с ним слиться, потому что оно правильное и укрепляет меня. Но его желание и мое понимание, каким образом надо идти, – только вместе – они дают настоящее движение.
В этом желании еще нет мудрости, нет силы ума, понимания, терпения, видения – что за чем следует. Ведь наш путь состоит не в том, чтобы мы желали достичь конца. Если бы в этом было дело, Творец бы взял нас и поместил в этот самый конец.
Наша задача в том, чтобы в течение этого пути научиться быть подобными Творцу, Его действиям, Его мыслям, Его решениям. Поэтому этот путь такой медленный, скрупулезный. Я должен научиться всему этому. То есть, я изучаю Творца: подобен я ему немножко или не подобен, – так же, как узнают человека.