В следующий миг человек, поднятый в воздух, стремительно полетел вниз, все еще вися на гаку. Когда он находился в нескольких футах от палубы, лебедчик снова дернул рукоятку вперед и крюк опять взвился вверх. Довольно долго он таким манером дергал рукоятку и заставлял плясать живой груз высоко в воздухе иад открытым трюмом. Человек все это время находился между жизнью и смертью. Рабочие видели — дерни недотепа-матрос гак еще выше, рука висящего неминуемо попадет в блок и человек вместе со стрелой лебедки грохнется на палубу. Отпусти он рукоятку — человек упадет в трюм и разобьется. Все растерялись, кричали, размахивали руками, приведя в еще большее замешательство несчастного штрейкбрехера, который, словно одурев, толкал взад и вперед рукоятку, позабыв прикрыть пар и остановить лебедку.
Тогда Боби Грейн могучим прыжком перемахнул на палубу парохода и подскочил к лебедке. Оттолкнув неумелого матроса, он в одно мгновение укротил строптивую машину и плавно опустил вниз напуганного человека. Товарищи схватили его за ноги и оттащили подальше от люка. Нервы пострадавшего матроса не выдержали — скрючившись на палубе, он забился в истерике. А Боби Грейн, прикрыв пар в лебедке, решительными, быстрыми шагами подошел к штурману и влепил ему здоровенную оплеуху.
— За что? При чем тут я? Это ведь он крутил! — взревел разъяренный штурман.
— Он не повинен в своей глупости, — спокойно отвечал Боби Грейн. И еще одна пощечина зарделась на щеке штурмана. — Это за то, что ты принял на работу штрейкбрехера и поставил к лебедке молокососа.
Боби Грейну не пришлось ударить в третий раз. По сходням на палубу ворвались двое полицейских. Один из них с такой силой ударил Боби Грейна резиновой дубинкой по голове, что тот пошатнулся. Затем оба схватили его за руки, завернули их за спину и свели Боби на берег.
Видя, что его друга обижают, Ако хотел броситься на помощь. Боби Грейн издали замотал головой и крикнул: — Айда, Ако, беги домой и расскажи! Удирай!
Белые люди куда-то увели друга Ако. Грубой и безжалостной была их хватка. И никто из тех, что собрались на берегу, не сделал попытки вмешаться, помочь Боби Грейну. «За что его били, за что увели? — думал Ако. — Не за то ли, что он спас человеку жизнь? Странные люди эти белые».
4
Ако не умел читать, не знал названия ни одной улицы и все же разыскал домишко старых Грейнов, так как в его памяти запечатлелись все детали дороги. Старый портов"ый сторож всю ночь бодрствовал, охраняя один из товарных складов. Теперь он спал, и Ако встретила мать Боби с незнакомым пожилым мужчиной, которого трудно было назвать белым, такое у него было необычное иссиня-красное лицо.