Дорога в Гандольфо (Ладлэм) - страница 4

— Я не знаю ни того, ни другого... Кстати, ваш итальянский становится чище, но еще оставляет желать лучшего!

— Стараюсь, брат мой. Хотя с вами учиться не очень-то легко... Но хватит, нам пора! Идемте на балкон!

— Не тяните меня! Дайте вспомнить. Я поднимаю руку, затем опускаю ее и делаю крестное знамение справа налево...

— Слева направо! — сурово прошептал священник. — Вы не слушаете? Если мы намерены продолжать наше участие в этой клоунаде, то прошу вас запомнить, ради Бога, хотя бы основные положения!

— Я думал, что коль уж оказался тут, то должен не брать, а давать, или, говоря иначе, изменить все это.

— Не надо ничего выдумывать. И ведите себя как можно естественней.

— В таком случае я буду петь.

— Я не то имел в виду. Идемте же.

— Хорошо, хорошо! — проговорил папа, поднимаясь с кресла и благодушно улыбаясь всем присутствующим в зале. Затем снова повернулся к помощнику и едва слышно произнес: — Ну а что, если кто-нибудь вдруг спросит меня о том, кто он, сей Святой Януарий?

— Никто вас не спросит. А если все-таки случится такое, ответьте ему вашей обычной стандартной фразой...

— Ну да, конечно!.. «Читайте Святое писание, сын мой!» Сами понимаете, все это какое-то безумие!

— Идите чинно, не спеша, а когда остановитесь, держитесь прямо. И, ради Бога, улыбайтесь: ведь вы столь счастливы!

— Ошибаетесь, африканец: я жалок!

Через огромные двери папа Франциск I, наместник Бога на земле, вышел на балкон, где его встретило громовое приветствие, потрясшее площадь Святого Петра до самого ее основания. Тысячи и тысячи верующих вопили в экстазе:

— Папа!.. Папа!.. Папа!..

В тот момент, когда его высокопреосвященство папа римский выходил на балкон, где заходившее на западе оранжевое светило сразу же отразилось в его одеянии мириадами бликов, многие из находившихся в зале смогли услышать слетавший с его уст приглушенный напев какого-то псалма. И каждый полагал, что это старинное, известное только очень большим ученым музыкальное произведение. Таким, которые обладали эрудицией папы Франциска.

— О утро... плохое здоровье... а-аля-ля... тра-ля-ля, тра-ля-ля!..

Глава 1

— Вот сукин сын! — Бригадный генерал Арнольд Саймингтон швырнул пресс-папье на тонкое стекло, которым был покрыт его письменный стол в Пентагоне. Стекло разбилось, и его осколки разлетелись во всех направлениях. — Он не мог такого сделать!

— Но он сделал это, генерал! — возразил ему перепуганный лейтенант, загораживая глаза от летящих осколков. — Китайцы весьма расстроены. Их премьер сам продиктовал жалобу в посольство. Они пишут передовицы в «Ред стар» и передают их потом по пекинскому радио.