– И никогда не было, – настаивала колдунья.
– Да. Никогда не было, – повторил принц и квакль, и дети.
Уже несколько минут Джил чувствовала, что ей нужно любой ценой что-то вспомнить. И она вспомнила. Но вымолвить это было невыносимо трудно, будто тяжелые гири повисли у нее на губах. И наконец, собрав всю свою волю, она произнесла:
– Есть Аслан.
– Аслан? – переспросила колдунья, начиная играть быстрее. – Какое очаровательное имя. Что оно значит?
– Это великий лев, который вызвал нас из нашего собственного мира, – сказал Ерш, и послал в этот на поиски принца Рилиана.
– Но что такое лев? – спросила колдунья.
– Ах, да бросьте же! – возмутился Ерш. – Вы же знаете. Да и как его описать? Вы когда-нибудь видели кота?
– Разумеется, – отвечала колдунья, – я обожаю кошек.
– Ну так вот, лев немножко – совсем немножко похож на громадного кота с гривой. Только не такой, как у лошадей. Как судейский парик золотистого цвета. И он очень сильный.
Колдунья покачала головой:
– Кажется, ваш «лев», как вы его называете, нечто вроде «солнца». Вам доводилось видеть лампы, так что вы вообразили себе лампу побольше размером и поярче и назвали ее «солнцем». Вы видели котов, вам представился кот покрупнее и покрасивее, и вы назвали его «львом». Что ж, неплохая фантазия, хотя, по чести говоря, она больше подходит тем, кто помоложе. Посмотрите: вы же ничего не можете выдумать такого, что не походило бы на вещи из настоящего мира, моего мира, единственно существующего. Но даже вы, дети, для такой игры великоваты. Вам же, повелитель мой принц, должно быть и вовсе стыдно. Одумайтесь, бросьте эти детские забавы. Для всех вас у меня найдется дело в настоящем мире. Нет никакой Нарнии, никакого Аслана. А теперь – всем спать. Завтра мы начнем новую, интересную жизнь. Но прежде всего
– спать. В постель. Глубокий сон, мягкие подушки, сон без всяких глупых сновидений.
Принц и дети стояли с опущенными головами. Щеки у них горели, глаза слипались, силы совсем покинули их под действием волшебства. Вдруг Лужехмур, в отчаянии собрав всю свою решимость, шагнул к камину и совершил настоящий подвиг. Он знал, что его босые ноги пострадают не так сильно, как человеческие – ведь они были жесткие, перепончатые, с холодной лягушачьей кровью – но все равно ему будет очень больно. И все же он босиком ступил на пылающие уголья, кроша их в пепел. И тут произошли сразу три вещи.
Прежде всего, как-то сразу ослабел приторный запах. Лужехмур отчасти затоптал огонь, но тот, что еще горел, доносил запах паленой кваклевой кожи, а этот запах, как известно, мало помогает колдовству. В голове у всех троих заметно прояснилось. Принц и дети вновь подняли головы и раскрыли глаза. Во-вторых, колдунья вдруг закричала диким, страшным голосом, ничуть не похожим на прежнее воркованье.