Айше принесла ему бренди в большом хрустальном бокале. Профессор с жадностью хлебнул и расслабился.
— Нам придется поэкономить спиртное, моя дорогая, — сказал он между глотками. — Всю выпивку в Египте выливают в канализацию. Должно быть, в трубах сейчас полно пьяных крыс.
Айше засмеялась и покачала головой:
— Нет, Айуб, вы же знаете, что это не так. Все крысы вылезли на поверхность.
— Айше, ты не должна так говорить, иначе навлечешь на себя неприятности.
Она посмотрела на стены комнаты, ограничивающие ее свободу не хуже тюремных стен.
— Я думаю, что и так нажила достаточно неприятностей, — ответила она.
— Твой молодой человек не может вытащить тебя отсюда? — спросил Махди. — Я достаточно пожил на свете, чтобы понимать, что у него должны быть полезные знакомства. Почему он не свяжется со своими людьми, чтобы тебя вывезли из Египта? Всегда найдется какой-нибудь способ.
— С какими своими людьми?
— С англичанами. Они будут довольны, если ты окажешься у них. Когда в Европе начнется оппозиционное движение, ты сможешь принести огромную пользу. Я считаю, ты должна подумать об этом. Айше отвела взгляд.
— Вы знаете, что я вовсе не хочу этого, — сказала она. — А что касается англичан или кого-либо еще — кто знает, чего они хотят? Если они решат, что могут иметь дело с этим режимом, они не станут долго колебаться. Любой, способный вставить им палки в колеса, будет немедленно депортирован. Новые европейские иммиграционные законы позволяют без всякого труда избавляться от неудобных людей.
— Ты должна потребовать политического убежища. Мало у кого найдутся такие убедительные причины просить его, как у тебя.
Айше покачала головой:
— Убедительность моих причин зависит только от политической ситуации. Сегодня меня могут впустить в страну, а завтра — выслать обратно.
— Тогда почему вы с мистером Хантом не поженитесь?
— Вы же знаете, что это невозможно.
— Почему? Из-за Рашида?
Айше кивнула.
— В таком случае ты имеешь вес в политике.
— Возможно, Айуб, я больше не хочу об этом говорить. Слишком рано что-либо решать.
— Едва ли тебе дадут такую роскошь, как время, чтобы все обдумать.
— Простите. Я найду для себя другое убежище. Здесь я только усложняю вам жизнь.
— Я вовсе не имел этого в виду. Ты знаешь, что можешь оставаться у меня столько, сколько хочешь. Мне доставляет удовольствие видеть тебя здесь. Если мы будем придерживаться наших правил, никто не узнает, что ты здесь. Нет, я просто имел в виду, что, судя по всему, чем дальше, тем становится все хуже. Оставаясь здесь, ты просто оттягиваешь решение.