Гром рукоплесканий был наградой Искре и всаднику. Соколов, для которого все зрители до этого сливались в единую серую и безликую массу, вдруг как бы прозрел и прямо перед собой, на трибуне для простой публики, неожиданно увидел красивую тонкую девушку, которая в возбуждении вскочила с места и хлопала в ладоши. Ее лицо было обрамлено прической из пышных волос пепельного цвета, выделялись огромные синие глаза. Образ ее словно молнией пронзил Соколова, но азарт скачки тут же вытеснил видение, и он чуть повел поводьями, призвав Искру собраться на остаток борьбы.
Счастливая от своих сил и прыти Искра словно подобралась и широким галопом пошла снова на канаву с плетнем, распласталась над тройной корзинкой и перелетела через хердль. Финал скачки прошел под сплошные рукоплескания. Даже в царской ложе их высочества лениво хлопали в ладоши, поддаваясь общему настроению.
Наконец, когда все препятствия были пройдены, а некоторые и по два раза, Соколов натянул поводья и остановил Искру против судейского стола. Звякнул колокол, и его удар потонул в буре аплодисментов, которыми публика наградила золотистую красавицу. Мелкой рысью, обмахиваясь по взмокшим бокам длинным хвостом, Искра подошла к воротам и скрылась за ними. Ложи и трибуны стали медленно затихать в рукоплесканиях.
Сияющий от счастья Иван бежал к воротам навстречу Соколову и Искре.
— Имею честь поздравить вас, Алексей Лексеевич. Усе бальеры чисто перескочили! — радостно говорил он Соколову, беря Искру за трензельное кольцо. — Ну и Искорка, ну и душечка!
— Погоди, Иван, погоди, еще три номера выступать будут!
— Эх, ваше благородие, можно сказать, уже наша взяла! — убежденно заверил офицера Иван. — Какие это кавалеристы?! И лошади супротив нашей Искорки — чистые одры! Только покойников возить!
— Типун тебе на язык, Иван! Еще несчастье накличешь! — пожурил Соколов вестового.
Все удавалось Соколову в этот день. Единым махом он спрыгнул с коня и поразился тому, как резко переменилось отношение к нему среди господ гвардейских офицеров, по-прежнему переполнявших предманежник. Многие заспешили к нему, чтобы пожать еще некоронованному победителю руку, иные почтительно щелкали каблуками, когда он проходил мимо них, а вестовые — все как один — подобострастно вытягивались и «ели глазами начальство».
Иван с помощью проигравшего свой рубль вахмистра накрывал попоной Искру, предварительно насухо вытерев ее огромным полотенцем, а Алексей Алексеевич на нетвердых еще от пережитого возбуждения ногах отправился к наблюдательному пункту у ворот, где столпилось несколько кавалерийских офицеров.