— Здравствуйте, — произнес он, чувствуя, как тревога сжимает сердце железными тисками. — Позовите, пожалуйста, Настю…
Долго слушал потрескивание телефонного эфира и тяжелое дыхание в трубке. Собрался было уже повторить свою просьбу, а потом вдруг донеслось до него далеким эхом:
— Насти нет. Настю похоронили вчера…
Вернувшись через день в Саратов, он прямо с вокзала помчался к Кнопке. До самой последней минуты надеялся, что позвонит в дверь, дверь откроется, и он увидит ее, Кнопку, живую и невредимую…
Дверь распахнулась, но увидел он пожилую, почти совсем старую женщину в черном платке, И еще увидел вдалеке, в глубине комнаты, силуэт девушки, сидевшей возле окна. В точно такой же черной косынке. И даже сама девушка показалась ему черной, как будто заживо сожженной на том самом диване, на котором так часто сидели они вдвоем с Кнопкой… «Сестра», — промелькнуло в голове, но видение черной девушки было настолько ужасным, что он не выдержал и попятился назад. Ни о чем не спросив, не сказав ни слова, попятился назад, а потом побежал вниз по ступеням, не в силах выдержать этого кошмара. Потом, позже, эта черная девушка в черном платке часто снилась ему по ночам. И до сих пор даже снится. Ужасный этот сон повторяется время от времени, не давая покоя, каждый раз напоминая с изощренной жестокостью, что нет больше Кнопки на свете…
В тот день он шел по улицам, не разбирая дороги. Не замечая машин, людей. В голове постоянно звучал стук колес. Наверное, именно с того дня стук и паровозные гудки прочно связались в ею сознании с образом смерти. С образом черной девушки эту смерть олицетворяющим… Что это было, он так и не понял — простая галлюцинация, обман зрения, спровоцированный куриной слепотой, которая от постоянной работы за компьютером в последние несколько лет стала ощутимой? В тот момент отчетливо понял только одно: нет больше Кнопки на свете. Снова и снова перечитывал ее письмо, пытаясь разгадать тайный смысл посылаемых, но так и не расшифрованных им сигналов о помощи. Снова пойти туда он не решился. Даже позвонить тоже не смог.
Две недели спустя это сделал за него отец. Только ему одному Сергей смог поведать историю этого жуткого кошмара, потому что знал: отец не станет поднимать его на смех, приписывать детские страхи. Отец выслушал внимательно, без иронии, без недоверия. Молча взял телефонную трубку, набрал продиктованный Сергеем номер. Прихватив из пачки сигарету, вышел на балкон, лишив тем самым сына возможности слышать разговор. Достаточно быстро вернулся, положил трубку на место и сказал: «Настя умерла во время операции. Ей делали какую-то операцию, и она не выдержала наркоза. Ее сестра сказала…» «Ты разговаривал с ее сестрой?» — спросил Сергей, не поверив. В тот же момент он осознал, что сестру Насти — Валерию, которую он видел всего лишь один раз в жизни и которая стала теперь его ночным кошмаром, уже давно считает не живущей на этом свете. Как будто она и вправду превратилась в черную неживую тень, отбрасываемую ужасом прошлого на день настоящий…