— Мам, может, попросишь у соседки… Что-то мне одеваться неохота.
— Ну, неохота, так я сама схожу. — Теперь уже точно была в голосе ее обида, и причины для обиды вроде бы тоже имелись.
— Да ладно, мам. — Он поднялся с дивана, выключил телевизор. — Схожу, конечно. Что-то ты мне сегодня не нравишься.
— А ты мне, — ответила она.
— Ну вот, неплохой обмен любезностями получился, — улыбнулся Алексей. Он уже стоял в прихожей, застегивал куртку. — Еще что-нибудь нужно купить?
— Да нет, ничего.
— Ну тогда я пошел.
Он вышел на улицу и остановился, пройдя всего лишь несколько шагов, с удивительной отчетливостью вспомнив продолжение своего сна. Проехала мимо, притормозив невдалеке возле светофора, машина, и он услышал опять, как наяву, скрип тормозов, услышал короткий крик и увидел глаза, полные тоски и страха. Дрогнули, сомкнувшись, ресницы… «Точно, — подумал Алексей, — ее сбило машиной. Вот что дальше-то мне снилось, вот почему такое паршивое настроение от этого сна… Сон — чушь в самом деле. Не причина для того, чтобы стоять как столб посреди дороги. Не причина…»
Он пошел дальше — совсем немного, всего лишь метров сто оставалось до продуктового магазина, сейчас он зайдет туда, купит сахар, вернется обратно домой, снова включит телевизор… И что? И внезапно другое, новое воспоминание со всей отчетливостью отразилось, как в зеркале, в памяти — сахар. Большой полиэтиленовый пакет, набитый сахаром — килограмма три, уж никак не меньше. Он сам, своими собственными глазами видел его в шкафу, когда доставал печенье. Сегодня утром, и это уж точно ему не приснилось…
«Черт, — подумал раздраженно, — это что еще за методы воспитания? Это еще зачем?»
Промелькнул в памяти вчерашний разговор с матерью, — вот зачем, подумал Алексей, и ему вдруг стало как-то неловко от собственного раздражения, стало жаль мать, которая так глупо надеется на то, что достаточно будет ему выйти из дома — и ноги сами поведут его туда, куда ему идти не надо. Куда он не собирается, и в мыслях даже нет, ни к чему было затевать всю эту дурацкую историю с покупкой сахара, совсем ни к чему. И даже если…
Даже если предположить, что он туда пойдет. Если такое предположить…
Предположить не получалось. Никак не получалось, как он ни старался представить себе: лестничный пролет, железная дверь, кнопка звонка, дверь открывается… И все. Дальше была пустота, какая-то огромная черная пустота, как будто он пытался перейти грань возможностей человеческого разума, снова разгадать смысл тайного знака — перевернутой восьмерки. Не разгадаешь ведь, как ни старайся. Снова взвизгнула невдалеке тормозами машина, снова вспомнился сон, — нет, подумал Алексей, не на того напала, не верит он в сны, не дождешься. Подумал, оглянулся и увидел продуктовый магазин, оставшийся уже далеко позади.