его щеке. На его лице с чертами, как бы высеченными из камня, с кожей, закаленной до жесткой полированной коричневой поверхности, такой же неровной, как каньоны и бесконечные равнины мест, откуда он был родом, дефекты становились незаметными.
Он донес ее до места, где на речном берегу каменная порода выступала над водой, образуя плоский, ровный участок, и осторожно поставил на ноги. Онилегли бок о бок на каменном ложе. Когда Лоретта ополоснула лицо, прохладная вода доставила ей поистине райское наслаждение, попав на кожу, обожженную солнечными лучами. Решив не обращать внимания на нежелательную близость индейца и воспользовавшись теми немногими уступками, которые ей позволялись, она выдвинулась вперед на камне. Опустив голову в воду, она пальцами, вытащила из волос сучья и грязь, которые попали туда, когда она упала с лошади. Выжав, насколько это было возможно, воду из длинных распушенных волос, она вздохнула и, сложив руки горстью, зачерпнула из быстрого потока и с удовольствием попила. Когда она опустила руки, то увидела в воде свое колеблющееся отражение, светлое и золотистое, рядом с бронзовым темноволосым мужчиной. Видя его рядом с собой, она еще реальнее ощутила приснившуюся ей кошмарную ситуацию.
Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и в ту же минуту он повернулся и посмотрел на нее. Несколько мгновений они изучали друг друга.
— Даже вода поет нашу песню. — Он вздохнул и, встав на колени, посмотрел вниз на их колеблющиеся отражения.
Лоретта стояла, слишком уставшая, чтобы понять происходящее. Его песня и его Боги не имели ничего общего с ней. Он вскочил на ноги, и опять она смирилась с тем, что его рука покоилась на ее, когда они шли назад в лагерь.
Когда они вернулись, двоюродный брат Охотника сидел на корточках у их погасшего костра и свежевал кролика. Мгновенно насторожившись, Лоретта пошла кматрацу и уселась на него. Притворяясь безразличной, она принялась распутывать волосы. Охотник присоединился к другому мужчине, разговаривая с ним на языке команчей до тех пор, пока они не закончили приготовление мяса и не насадили его на вертел. Разведя небольшой костер, они загнали вертел в землю под таким углом, что кролик оказался подвешенным над пламенем для медленного зажаривания.
Когда мясо зажарилось, оба индейца повернулись, глядя на нее. По тону их голосов она поняла, что они спорят. Лоретта продолжала расчесывать волосы пальцами, желая узнать, о чем они говорят, уповая на Бога, чтобы дрожащие руки не выдали ее.
Капля воды, такая же холодная, как ее мысли, стекала с затылка на спину. После того как освободил ее прошлой ночью, Охотник не выдернул шесты. Не собирался ли он привязать ее снова? Пользуясь своими длинными волосами как вуалью, она украдкой взглянула на него. Он смотрел на нее. Его двоюродный брат поднял руки вверх, ударил ногой ком земли и ушел.