— Да что ты такое говоришь? Они ж оба мои сыновья! Вот! — И заведующая растопырила пальцы правой руки: — Какой ни отрежь, все одно больно!
— Это старший Пашку сбил с панталыку, — уверенно заявила Татьяна. — А может, Пашка-то и ни при чем?
— Зачем сказала-а… — И Антонина Дмитриевна, всхлипывая, пояснила: — Я ведь незадолго до смерти Нины говорила с ней про долг — каялась. Негде, мол, денег взять. Ниночка, родная, прости Христа ради. А она и отвечает: не беспокойтесь, не к спеху. Деньги у меня есть. Потом кивнула на кольцо и говорит: а от мужа прячу, смешно сказать, в банке с гречневой крупой! Юра-то на кухню отродясь не заглядывает! Вот, мол, и храню все там. Я еще подумала тогда: а может, и деньги там?
И Антонина Дмитриевна громко всхлипнула.
— Ну? — нетерпеливо спросила Татьяна.
— А дома, за ужином возьми да и ляпни: не понятно, откуда такое богатство. Должно быть, легко пришло. И спрятано ненадежно — в банке с крупой. Пашка тут же спросил: как это так? Ну я ему все и рассказала. Дура! А он небось старшему передал!
— А старший бандит, — ляпнула Татьяна.
— Да помолчи ты! — одернула ее Галя. — Не видишь, у человека горе!
— Что ж теперь делать? Ума не приложу! Ведь мне домой надо! А тут эта пробка! Позвонить еще раз, что ли?
— Это бесполезно, — покачала головой Татьяна. — Пашу к телефону не пустят. Я не пойму: зачем они пришли к вам с обыском? Должно быть, Нинины драгоценности из дома пропали. Но как вообще узнали про эти драгоценности?
— Как-как, — сказала Галя. — Нина наверняка Петрову все рассказывала. И про то, что романы пишет, и про колечки-брошечки. Всем известно, какие у них были отношения!
— А какие? — удивленно приподняла брови Татьяна.
— Только слепой не заметит, что он ее любил, — тихо сказала Галя. — Потому, должно быть, и не женился до сих пор. Все Нину ждал.
— Ах, вот оно что-о… — протянула Татьяна. — Петров, значит… Послушай, Тоня, а ты Петрову позвони. Наверняка он знает, почему у вас в доме обыск.
— А ведь и верно! — спохватилась Антонина Дмитриевна. — У меня ж записан его мобильный! Вот кто мне все объяснит!
И она поспешно стала набирать номер.
Красный «ягуар»
Алина вдруг заметила, как Петров полез за пазуху, и попыталась притереться вплотную к «Жигулям». Ну-ка, ну-ка? А Греков-то в лице изменился! Что там происходит? Да это же фотографии!
Ей сразу стало не по себе. Значит, Петров раздобыл фотографии Нины. Те самые, где она вовсе не похожа на ту маленькую, серую мышку, какой ее видели в коттеджном поселке изо дня в день. Уж не сама ли она их дала? Последнее время Нина была не в себе. Нервничала, совершала необычные поступки, говорила странные вещи. Похоже, ей надоело прятаться и притворяться, и она решила наконец стать собой. Может, думала уйти от мужа к человеку, который давно ее любил и терпеливо ждал?