Греков вспомнил: да, так оно все и началось. Пришел в библиотеку, а там, в читальном зале, за кафедрой — маленькая серая мышка. Во внешности его жены не было ничего примечательного. Типичная библиотекарша. Не удивительно, что почти до тридцати замуж никто не взял! Роста невысокого, субтильная, волосы гладко зачесаны, одета скромно. Он же был мужчиной видным, в плечах широк, в талии тонок и лицо… ну, скажем, значительное. Когда Греков смотрелся в зеркало, то с удовлетворением отмечал, что все вроде бы на месте. Красавцем писаным он себя не считал, но если уж по правде, то рядом с ним Нина выглядела и вовсе уж серо.
— Девушка, говорю, дайте мне подшивку газет за прошлый год. Смотрю: она вдруг зарумянилась, вскочила — и бегом в хранилище. Принесла мне подшивку, потом еще одну. Засиделся я допоздна. И вдруг голосок над ухом: «Извините, мы закрываемся». Так и вышли из читального зала: вместе. Делать нечего, пришлось ее проводить.
И Юрий Греков вновь невольно усмехнулся. Вспомнилось вдруг: зима, вечер тихий, теплый, с неба мягко падают огромные, как пушинки из бабушкиной перины, снежинки. Она в осеннем пальтишке, но в смешной меховой белой шапке с пришитым сзади пушистым хвостом. У двери в подъезд внезапно краснеет, бормочет «до свидания» и исчезает, не оставив ему даже номера телефона.
Пришлось зайти в читальный зал еще разок. Недоработали.
— Значит, это не была любовь с первого взгляда?
— Любовь? Ах да. Конечно. Любовь.
В действительности же ему надоело жить на частной квартире. Юрий Греков был человек основательный. И делать все умел основательно: содержать семью, зарабатывать деньги и организовывать близких людей так, чтобы всё остальное делали за него они. А не умел он делать ремонт своими руками, готовить, стирать, гладить белье, мыть полы и так далее. Не то чтобы не умел — не хотел. Развод его не столько огорчил, сколько разозлил. Бытовых неудобств Юрий Греков не выносил.
Поэтому, узнав, что у Нины пустует отдельная квартира в Зеленограде, задумался всерьез. Приданым девушку обеспечили, но жила она по-прежнему с родителями. Почему?
— Я так и спросил, когда к дому шли: почему? Она говорит: привыкла, мол. А замуж, говорю, не хочешь? Тут она опять покраснела.
— Так сразу и спросил? — удивился Володя.
— А что такого?
— Ну ты даешь! Я вот их боюсь.
— Кого?
— Женщин. Потому и не женат до сих пор.
— Не женат ты по собственной дури, — сердито сказал Греков.
— А может, потому, что не встретил такую, как твоя Нина? — тихо спросил Володя.
— Чего?
Ну Петров дает! Тоже мне, идеал! Его Нинка-Пробка! Сошелся-то с ней, чтобы какое-то время перекантоваться. А она, дуреха, влюбилась не на шутку. И даже замуж за него пошла.