«При ударе справа наибольшая сила достигается, если бить справа налево под углом к горизонтали в сорок пять градусов. При ударе слева одной рукой всё аналогично. Слева одной рукой удар получается сильнее, чем двумя руками, но менее точный.»
Другую женщину и, видимо, её дочку он втолкнул плечом на отлёте в комнату. Они все вместе повалились на пол.
«Смерть. Идём дальше.»
– Стоять! Вы умрёте.
В этих случаях принято брать детей в заложники, но он решил этого не делать. Начнутся крики, ажиотаж, паника. Нет, всего этого нам не надо. Дотянувшись левой рукой, он вжал её виском в угол стены. Она задёргалась и попыталась укусить его, но он уже был на ногах. Правой рукой он ударил ей в горло, она сжалась и захрипела. Подхватив за талию дочку, он в два прыжка оказался у окна и бросил её вниз. Она летела наперегонки с битым стеклом. Удар об козырёк. Номер сто двадцать восемь.
Слушать. Главное – слушать. Он не видел, но слышал, как за его спиной в ярости поднялась женщина, забыв о боли и невозможности вздохнуть. Она как паровоз пошла на таран.
«Ярость затмевает сознание. Нельзя выиграть на одной лишь ярости. Для успешного боя нужен холодный расчёт. Уклоняйся.»
Он отпрыгнул в сторону. Просто и эффективно, как всё гениальное. В большинстве случаев эта гениальность лежит на поверхности, только люди привыкли издревле глядеть вдаль, поэтому не видят очевидного. Логика проста – она не может вздохнуть, у неё перебито горло, а в лёгких плещется кровь. Её даже не стоит трогать. Через пару минут номер сто двадцать девять умрёт.
Её имя было Зинаида Вячеславовна. Такое сложное для произношения детьми, а ведь он её знал ещё с детства. Ещё с детского сада, куда они приходили вместе с его мамой. Зинаида Вячеславовна всегда приносила ему какую-нибудь конфетку, в основном, конечно, карамельки, чтобы можно было растянуть удовольствие надолго.
Сейчас она совсем не была похожа на ту добрую мадам, какой он знал её с детства. В ней кипела злость и желчь, она не узнавала его. Они не виделись уже больше десяти лет, но он помнил её. А она его – нет. Какая досада.
«Ой, я же забыл, что у служителей правопорядка должно быть табельное оружие. Надо забрать.»
Он спустился вниз, к своим баранам. Три барана лежали уже в луже крови. В кармане человека в форме он нашёл пистолет, причём с глушителем, и ключи от машины. Приятное приобретение. В магазине было шесть пуль.
Он сел в машину. На дворе было уже утро, но народу было очень мало. Видимо, дождь не способствовал тяге к природе. Многие бы могли сейчас поехать на дачи или просто за город, всё поближе к природе. Ну, что ж, они вольны сами выбирать, и сегодня некоторые из них уйдут в лоно природы навсегда.