На обратном пути он завернул на то место у речки, где резвилась исцеленная Саша. Несколько минут взирал на дымчатый утренний луг, стараясь вызвать прежнее чувство волнения, но отчего-то лишь знобко ежился — то ли от холодного тумана, то ли от усталости, бессонной ночи и предвкушения некоего открытия, связанного с целителем.
Вернувшись с ночной операции, Самохин вздремнул на диванчике своей рабочей комнаты, после чего сдал образцы «метеоритов» на экспресс-анализ и сел за компьютер, смотреть, что же наснимал. Уже при беглом знакомстве с материалами он понял, что все обстоятельства, связанные с космическим целителем распадаются сразу на несколько тем, по которым придется работать не только ему. Медицинская выделялась сама по себе, как первоначальная, затем шла космическая теория, красочно изложенная на простынях, отдельная версия о падении Тунгусского метеорита и собственно земная — о строении Земли.
Сергей Николаевич обладал довольно скромными знаниями в астрономии и космофизике, поэтому не мог по достоинству оценить гипотезы Наседкина о происхождении солнечной системы, гибели некоторых планет с высокоразвитыми цивилизациями и будущей судьбе Земли, расписанной на триста лет вперед. Возможно, все это было гениально или полный бред, граничащий с гениальностью — по представлении Леди Ди будут разбираться специалисты. Поэтому Самохин сразу же разделил материал по темам, разложил их в отдельные папки для доклада руководству и занялся изучением простыни, на которой в лубочных картинках с аппликациями, в схемах и пояснениях излагалась «Великая энергетическая система Земного шара», а проще, система «энергоканалов» внутри Земли и «энерголучей», которые были их продолжением, уходящим в космическое пространство.
Пожалуй, это была самая горячая и показавшаяся уже знакомой тема. Что-то подобное Самохин видел, только не на простыне, а будто бы на компьютерном экране: за три года работы в «Бурводстрое» через него прошли сотни всевозможных секретных материалов, касаемых физики Земли, как отечественных, так и полученных разведкой из закрытых лабораторий Европы и США.
Десять каналов на поверхности земли Наседкин называл аномальными зонами и соединял их сложными, многоуровневыми синусоидами, с амплитудой по широтам в тридцать градусов на север и юг от экватора и углом в семьдесят два градуса, утверждая, что все они — блуждающие, зависимые от магнитного поля планеты. И был только один постоянный канал, который пронизывал земной шар насквозь и имел два выхода — на Северном и Южном магнитных полюсах.