— Тогда проходите, — хозяин посторонился и закрыл за Маркизом дверь.
— Сейчас вы все сами увидите! — проговорил он, тщательно запирая многочисленные замки и запоры. — Сейчас вы убедитесь в моей правоте! Убедитесь в справедливости моих сигналов… Вот, возьмите ваше удостоверение!
Леня спрятал в карман книжечку и осторожно двинулся за хозяином по коридору. Коридор был темным, длинным и извилистым, как горная дорога, и без провожатого Маркиз наверняка заблудился бы в нем. По сторонам, как мрачные скалы на обочинах той самой горной дороги, громоздились допотопные шкафы, многопудовые сундуки и прочие предметы мебели, пришедшие в полную негодность задолго до Лениного рождения.
— Здесь осторожнее! — предупредил Маркиза провожатый, огибая очередной буфет.
— Да я очень осторожен… — пробормотал Леня, но тем не менее зацепился плечом за выступающий угол буфета. Тут же сверху на него обрушилось что-то огромное, тяжелое и Kpyглое. Леня испуганно охнул и отскочил.
— Ну я же вас предупреждал! — недовольно проворчал хозяин и с заметным трудом поднял свалившийся со шкафа предмет. Предмет этот при ближайшем рассмотрении оказался огромным глобусом. Мужчина приподнялся на цыпочки, охнул от натуги и снова взгромоздил глобус на буфет.
— Зачем вы его там держите? — недоуменно осведомился Маркиз, потирая ушибленный затылок.
— На всякий случай! — прошептал хозяин квартиры, прежде чем двинуться вперед. — Они уронят глобус, и по грохоту я узнаю об их приближении!
— Они? — переспросил Леня. — Кто такие они?
— Незваные гости! — сухо ответил хозяин. — Я вам писал! И много еще у вас подобных ловушек? — опасливо поинтересовался Леня, переступая через натянутую поперек коридора веревку.
— Да нет, совсем немного, — ответил тот. — Мы уже почти пришли…
Он открыл дверь и вошел в длинную и узкую, как пожарный рукав, комнату. Высокий потолок скрывался в темноте, углы комнаты украшала густая многолетняя паутина. Значительную часть помещения занимала старомодная железная кровать с блестящими никелированными шарами по углам. Стены комнаты были увешаны очень странными предметами — тазами, корытами, банными шайками. Кроме того, здесь было очень много зеркал.
В комнате было намного светлее, чем в коридоре, и Леня наконец смог как следует рассмотреть своего провожатого. Он был вовсе не так стар, как показалось с первого взгляда. Пожалуй, это был еще совсем молодой мужчина, может быть, Ленин ровесник, только небритые щеки, всклокоченные пегие волосы и лихорадочно блестящие, глубоко ввалившиеся глаза делали его намного старше.