— Буду, — буркнула я в трубку и отключилась.
Выглянув в окно, чтобы узнать, какая нынче погода, я увидела, как из подъезда выходит белобрысый сосед с шестого этажа. На улице шел дождь, сегодня на нем было темное пальто, достаточно дорогое и элегантное.
Но хватит пялиться на чужие пальто', ни к чему хорошему это не приводит. Настроение было хуже некуда. Во-первых, я не выспалась, потому что полночи просидела в кабинете, во-вторых — сегодня опять не удастся толком поработать над Бельмоном, потому что придется тащиться к следователю Громовой. Я узнала ее по голосу. Это она звонила мне тогда по поводу Валентина Сергеевича.
Кстати и выясним, нашли ли ту угнанную машину, так, для разговора. И если выскочить с Горацием ненадолго, то потом я смогу выкроить часа два на Бельмона, как раз закончу третью главу. Но и в этот раз мои намерения пошли прахом, потому что когда мы с Горацием подходили к дому, то увидели знакомую голубую «девятку», и из нее вышел мой второй муж Евгений.
— Редко заходишь! — приветствовала я его, а про себя добавила: «Отлыниваешь от дежурства».
Евгений не уловил сарказма в моем голосе, он вообще ко всему относился очень серьезно. Примером тому может служить его имя. «Меня зовут Евгений», — представился он мне в свое время при первом знакомстве.
И в дальнейшем вежливо, но твердо пресекал мои попытки называть его Женей, Женечкой и Жекой.
«Ведь невозможно представить себе, чтобы Евгения Онегина звали Женькой, — говорил он строго. — Есть имя — Евгений, запомни, это очень важно».
Я запомнила и так прониклась важностью момента, что даже решила выйти за Евгения замуж. Скорее всего только потому, что он был полной противоположностью Артему — невысокий, худой, безукоризненно вежливый и страшно серьезный. Он очень любил рассуждать о смысле жизни, о месте человека среди себе подобных и так далее. А еще он очень любил выяснять отношения. В течение первого года нашей совместной жизни он так часто объяснял, что он ко мне чувствует, что мне это надоело. Однако года четыре мы с ним продержались. После развода Евгений больше не женился, он увлекся восточной философией, эзотерической литературой и трудами разных шарлатанов с индийскими фамилиями.
Евгений запер машину, пренебрежительно отмахнулся от Горация и протянул мне пачку книг.
— Ты обязательно должна это прочесть!
— Господи помилуй! «Дао самосовершенствования — путь к твоему внутреннему Катманду»! — прочитала я на обложке. — Зачем мне это?
— Ты не понимаешь. Это восстановит карму, — твердо ответил он. — У тебя очень плохая карма, нарушенная, тебе нужна новая.