— Естественно, — вздохнула я. — Но все произошло так быстро, я не успела ничего решить. Не будут же они брать приступом мою квартиру среди бела дня. И потом.., может быть, они не поняли, что это я отобрала у Еремеева чемоданчик? Он сказал по телефону, что он нашел тайник и находится он там-то. А потом разговор прервался, и когда они приехали на указанное место, то увидели, что чемоданчика нет, а Еремеев сломал шею. Как думаешь, неужели они поверят, что слабая женщина могла справиться с таким крепким мужиком? И Гораций вел себя очень аккуратно — не рвал, не кусал его, а только сбросил вниз. Так что следов собачьих зубов на нем нету.
— Но тем не менее ночевать тебе в той квартире нельзя, — решительно сказал Эрик. — Ночью они запросто могут прийти проверить, как и что.
Однако ну и хватка. Но я тут же поняла, что Эрик ни о чем таком не думает, просто беспокоится за меня.
— И записки нужно перенести сюда, и сам препарат.
— А Гораций?
— Ничего с Горацием не случится.
— Гораций не любит быть один! — воскликнула я. — Он будет тосковать. К тому же они могут забраться в квартиру ночью и причинить ему вред.
— Ага, стало быть, тебе нужно ночевать там, чтобы в случае чего защитить ротвейлера от бандитов, — усмехнулся Эрик.
— Я животное не брошу!
— Ладно, приведем его сюда, места много. Я сам схожу.
С величайшими предосторожностями мы спустились вниз по лестнице, открыли дверь моей квартиры. Гораций лежал в коридоре и тосковал. Он гак обрадовался моему приходу, что даже облизал меня, чего раньше никогда не делал. Я чуть не прослезилась. В квартире Эрика Гораций сразу же по-хозяйски устремился на кухню и умильно уставился на холодильник.
— Гораций, ты на двухразовом питании! — строго сказала я.
Он негодующе отвернулся.
Эрик с интересом рассматривал содержимое чемоданчика.
— Думаешь, это и есть препарат Валентина Сергеевича? — спросил он.
— А что же еще? Давай читать записки, узнаем, как он попал в подвал дома, который построил Джек.
Мы чинно уселись рядышком за письменный стол, поделили стопку листков — я начала с того места, где остановилась. А Эрик — с начала.
"Горе и одиночество — плохой советчик, — читала я. — Когда прошло время после похорон, я окунулся в работу с головой.
Так мне становилось немного легче. С должности директора института я к тому времени уже давно ушел, еще до смерти жены. Официально считалось, что я заведующий лабораторией, но занимались мы только препаратом В-17. Именно в то время я получил интереснейшее предложение: один из моих старинных знакомых, человек несомненно порядочный, неплохой ученый и блестящий организатор, создал собственную фармацевтическую фирму и пригласил меня возглавить ее научный отдел. Он предложил мне очень высокую оплату, но это не сыграло бы значительной роли в другие времена, однако я думал, что это даст мне возможность уйти из-под контроля тайного ведомства, в особенности — генерала Г. Удержать в институте они меня не могли — возраст давно пенсионный, уйти я мог в любое время.