— Ты “Пестеля” всегда встречаешь?
— А то! Там вечно суета такая. Самое милое дело лопатник слямзить!
— Так. А вот четыре недели назад — помнишь, как его встречал?
— Ой, дяденька, почем я знаю — три недели, четыре недели… мне на эти твои недели…
— Ладно, ладно, — прервал Ордынцев, поняв неверную постановку вопроса. — А вот ты вспомни, как скандал такой на пристани случился… барыня старая, толстая кричала?
— Ха! — довольно расплылся мальчишка. — Еще бы мне не помнить! Это же я ей сам такую шкоду сделал! И тоже мне дядька вроде тебя хотел рубль дать, а я с него три слупил. Ха!
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересованный Борис наклонился к парнишке поближе. — Рассказывай подробно все про шкоду, и за что тебе дядька рубль обещал.
— А дал три, — гордо поправил малолетний разбойник.
— Рассказывай, ещё три рубля получишь.
— Ну вот, значит, подошел этот дядька..
— Какой из себя дядька-то был?
— Обычный, в черкеске…
— Что-что? — крикнул Борис. — В черкеске черно-белой с газырями, но сам на грузина не похож? Ты подробнее мне его опиши.
— Точно, он. И ещё усики у него были небольшие. Подошел и так же, как ты, схватил за ухо и давай крутить.
— Так-таки ни с того ни с сего подошел и давай за ухо? Нет, братец, ты уж рассказывай все, как было.
— Ну, хотел я у него карман почистить, экс… экспра…
— Экспроприацию произвести? Ты таких слов у красных, что ли, нахватался? Не доведут они тебя до добра!… Ну рассказывай дальше, да ничего не пропускай!
— Ну вот, он меня и схватил, и стал ухо крутить, очень больно, — при этих словах мальчишка потер ухо и мстительно притормозил рассказ, припомнив Борису недавнее уховерчение. Борис погрозил пальцем, и хитрец продолжил:
— И тоже говорит мне: вон барыня с парохода спускается, если устроишь ей хорошую шкоду, дам тебе рубль. А я ему говорю — три. Он спорить не стал, некогда было. А я тогда поймал кота, — при таком приятном воспоминании глаза начинающего террориста заблестели, — поймал кота, здоровый такой котище, черный, и приволок его к сходням.
Тут эта барыня идет, и её тетка за ручку поддерживает, а рядом другая тетка собачонку тащит. Собачонка — тьфу, одно название — тощенькая, лапки кривые — смотреть не на что, только что ленточка шелковая на шее. Ну, я кота-то к этой собачонке и брось! Я его за шкирку нес и так и швырнул!
Рассказывая об этом героическом моменте, мальчишка пришел в дикий восторг, вскочил из-за стола и начал так активно жестикулировать, что Борис, опасаясь повреждения трактирной утвари, силой усадил его обратно.
— Что тут началось! Кот шипит, собачонка визжит, барыня ревет, ровно пароходная труба, те две тетки, что при ней, подвывают — в общем, давно так весело на пристани не было!