Борис зашагал к городу, навстречу солнцу, вдыхая прохладный утренний воздух.
Ателье он нашел без труда, всего два раза спросил дорогу. Маленький, черненький человечек, шустростью движений похожий на жука-водомерку, отворил Борису дверь ателье.
— Господин Зеленковский?
— Слушаю вас! — человечек раздвинул в улыбке розовые губы.
— Автандил просил передать, что виноград нынче кислый, — вполголоса, но очень четко проговорил Борис.
Человечек мгновенно переменился в лице, всплеснул руками и закивал головой!
— Тише, тише! Вот вы, оказывается, по какому делу. Стало быть, желаете документ?
— Именно, и если можно, поскорее.
— Так-так-так, — человечек усадил Бориса в кресло и забегал вокруг:
— Значит, блондин, но не светлый, а скорее пепельный, глаза серые, рост…
— Скажите, а какое значение для документа имеет мои рост? — полюбопытствовал Борис.
— О, вы не понимаете! В таком деле вес имеет значение! Прежде всего, давайте выберем вашу национальность.
— Что?
— Ну. кем вы хотите быть грузином, аджарцем, турком, итальянским коммерсантом.. греком, наконец.
— Видите ли, в чем дело, — Борис не ожидал такой постановки вопроса и несколько растерялся, — вряд ли я похож на грузина, сами вы только что заметили, что я блондин.
— Вот если бы вы были рыжий, — мечтательно протянул человечек, — я сделал бы из вас распрелестного армянина… но, знаете, в Грузии лучше не надо. Из иностранцев тянете вы на немца, но немцев здесь не любят… Вот если по торговой части, турком…
— Я, уж простите, ни по-турецки, ни по-итальянски не говорю, — прервал его Борис. — Так что давайте сделаем меня русским. И фамилию какую-нибудь попроще…
— Вот это вы правильно! — обрадовался человечек. — Никаких знаменитых фамилий, Голициных там или Юсуповых. А то некоторых гордыня обуревает, заказывают такое! На иного клиента смотришь — ну жулик жуликом, а туда же — Юсупов!
Выбрали фамилию Расплюев. Зеленковский крикнул мальчишку и велел ему отнести все данные Карлу Ивановичу.
— Вы не сомневайтесь, Карл Иванович — это талант, каллиграф отменнейший! Все сделает как надо, а вы, может быть, пока желаете сняться на память?
— Спасибо, не стоит.
— Может быть, вы желаете сняться в костюме, который носил сам Зелимхан, известнейший из самых страшных кавказских разбойников?.. Вы не желаете? Напрасно! Вы, может быть, сомневаетесь, что этот костюм был на нем? Так я даю вам честное слово комиссионера, что это — правда!
— Позвольте, — удивленно проговорил Борис, — какой же вы комиссионер, ведь вы — фотограф, это не считая другой вашей профессии…
Человечек опять испуганно замахал руками: