— Тридцать пять, — вслух произнесла она и добавила безжалостно, — мне тридцать пять лет, и ровно на столько я выгляжу, ни днем младше. Черт, надо выбираться отсюда поскорее, а то весь день пойдет прахом!
— Что ты там застряла? — встретила ее Лера нетерпеливым возгласом, но, встретившись с Татьяной глазами, замолчала и погасила улыбку.
Татьяна невольно поежилась, ей показалось, что Лерка, несмотря на выпитое, прекрасно читает ее мысли.
На звонок снова явилась горничная и, боязливо косясь на Леру, принялась убирать со стола. Она уронила вилку, нагнулась, чтобы поднять ее, и при этом несколько капель вина из полупустого бокала выплеснулись на ковер.
— Осторожнее, корова! — заорала Лера, — тебе на такой ковер лет десять работать надо! Как работать — так они не могут, а как портить — так все тут как тут!
— Я уберу! — Девушка быстро собирала посуду, не глядя на Леру.
— Уберешь как миленькая! Если надо и языком вылижешь! — злорадно засмеялась Лера.
«Прямо какая-то иллюстрация к статье на тему об ужасах крепостного права!» — подумала Татьяна.
— Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? — не выдержала она, когда горничная вышла. — Людей просто так унижать не рекомендуется…
— Ох, я тебя умоляю! — воскликнула Лера. — Не нужно меня учить обращаться с прислугой! Это единственный нормальный тон, иначе они просто сядут нам на шею!
Лера уселась на диван и вытянула длинные, стройные, отличной формы ноги.
«Она и раньше была привлекательна, что уж говорить. И училась отлично, поступила в университет, — думала Татьяна, — так что история о том, как на серую идиотку снизошло богатство, а красавица и умница вынуждена трудиться не покладая рук, чтобы заработать на хлеб себе, сыну и больной матушке, здесь явно неуместна. Лерка вовсе не серая, она умна и талантлива — вон с каким вкусом оформлен дом! У нее все продумано — даже с прислугой она обращается так, потому что считает нужным. Но стерва, какая же она стерва! Если характер у человека не меняется, то как же мы в школе этого не замечали…»
Татьяна задумалась на минуту и вспомнила некоторые факты, по которым и раньше было понятно, что характер у Лерки весьма стервозный, просто в юности некоторые вещи воспринимаешь по-иному.
— О чем ты думаешь? — спросила Лера, оказывается, она наблюдала за Татьяной.
— Уже поздно, мне пора уходить, — Татьяна посмотрела на часы, — дела, знаешь ли, призывают…
Кофе они пили в молчании, Лера раздумывала о чем-то, кусая губы, потом вдруг сказала — Слушай, я хочу тебе кое-что показать.
Только.., это секрет, то есть про это никто не знает.