Откровение Егора Анохина (Алёшкин) - страница 19

Он повернулся спиной к крестьянам, глянул на Мишку.

— Пожрать надо сообразить что-нибудь… У кого, ты говоришь, сальцо есть, огурцы соленые? Давай, командуй, кто у тебя тут из ребят пошустрей?

Чиркун оглядел из-за его плеча расходящуюся понурую толпу, позвал громко:

— Андрей, поди сюда.

Андрей Шавлухин, ожидавший вместе с Ваняткой Егора, взбежал к ним.

— Хочешь быть членом сельского Совета, а?

Серые глаза Андрея загорелись, губы не удержались, расползаться стали.

— Ага, вижу — хочешь… Ты комсомолец — справишься! Первое тебе задание: надо реквизировать у Алешки Чистякова соленые огурцы, так, так… — Чиркун посмотрел на Маркелина.

— Пятьдесят штук, — бросил тот кратко.

— Пятьдесят штук огурцов и три фунта сала.

— Мало, пять, — подсказал Маркелин.

— У попа вот такие моченые яблоки, — выставил Андрей большой палец вверх.

— Молодец, соображаешь, — похвалил Маркелин. — Сто штук. Скажи, реквизиция производится по указанию уездного Совета.

— А если не поверят?

— Скажи, распоряжение у Маркелина, — он поднял вверх плетку, — если сомневаются, сам заеду, покажу, неделю чесаться будут.

— А к яблочкам, естественно, — улыбался хитренько Андрей.

Максим захохотал, хлопнул по спине Мишки.

Ну и орла ты выбрал! Парочку еще таких, и за Масловку я спокоен, — и обернулся к Шавлухину. — И это, есессно, да поскорей!

— У кого, у Ольки Миколавны? — смотрел Андрей на Чиркуна.

— Вонючий у нее, зараза… У нее завтра реквизируем. Щас у Гольцова, у него почище и покрепче.

— Может, эта… Один я не донесу… Мне бы красноармейца… на первый случай, чтоб потом знали, а?

— Соображает, стервец, — улыбнулся в первый раз Маркелин и повернулся к красноармейцам, поровшим Акима Поликашина. — Ребята, под его команду ровно на полчаса. Возьмите сани!

Крестьяне разошлись, очистили церковный двор, ставший сразу просторным. По ту сторону ограды поджидал Егора Ванятка.

— Идем с нами, посидим, полялешничаем, — удержал Анохина Мишка.

Егор не отказался. Беспокоил отец. Узнать хотелось, что он наговорил им? Что с ним собираются делать? Отпустят ли? Может, за столом размягчеют, уговорит оних, отпустят отца.

5. Четвертая печать

И дана ему власть умерщвлять мечом и голодом.

Откровение. Гл. 6, cm. 8

Не успели из саней вылезти возле избы Чиркуновых, как услышали в притихшей деревне бодрое покрикивание, понукание, увидели скачущую лошадь. Подождали у плетня. Андрей Шавлухин, стоя в санях, погонял лошадь, покрикивал. Оба красноармейца сидели сзади. Подскакали. Андрей улыбался во весь рот.

— Готово, — доложил он и взял у одного красноармейца четверть сизого самогона, которую тот держал под шинелью. — Вот оно, лекарство от всех скорбей.