— Пожалуйста!
Дементьев протянул лейтенанту все ту же свою бумагу. Лейтенант даже не дочитал ее до конца, вернул Дементьеву и взял под козырек.
— Очень прошу вас, капитан, найдите там, на причале, полковника Кунгеля и представьтесь ему. Без его разрешения я не имею права…
— Мне незачем представляться полковнику Кунгелю, мы с ним давно знакомы… — небрежно сказал Дементьев и пошел к заветному причалу.
Под погрузку только что был поставлен огромный транспорт под названием «Аэлита». Матросы торопливо прилаживали широкие трапы. Это были те самые собирающиеся по сегментам трапы, о которых в кафе толковали три офицера инженерных войск. «Все-таки успели…» — подумал Дементьев. Возле транспорта стояла группа офицеров и, по-видимому, капитан транспорта — полный мужчина в черной морской куртке.
— Простите, господа офицеры… — Дементьев учтиво козырнул всем, — мне нужен капитан «Аэлиты».
— Я капитан, — произнес человек в черной куртке.
— Вот вам мой мандат. — Дементьев дал ему свою бумагу.
Капитан прочитал и снисходительно улыбнулся:
— Что же вы от меня хотите?
— Я должен осмотреть все помещения корабля. И главным образом те, которые займут солдаты. Короче говоря, трюмы.
— Зачем это? — вмешался в разговор полковник о холодным, чуть одутловатым лицом.
— Вы полковник Кунгель? — Дементьев вытянулся.
— Да, я полковник Кунгель.
— Капитан Рюкерт, санитарный инспектор эвакуации. Вот мой мандат.
Полковник брезгливо отмахнулся от протянутой ему бумаги:
— Хорошо, хорошо… Делайте свое дело, но помните: солдаты простят нам, что мы вывезли их отсюда не в каюте первого класса.
— Но вы же понимаете, — с жаром возразил Дементьев, — какую опасность может представить эпидемическое заболевание в условиях…
— Делайте свое дело!… — раздраженно прервал Дементьева полковник Кунгель и повернулся к капитану «Аэлиты»: — Пусть ему покажут трюмы…
Дементьев осматривал трюмы в сопровождении молчаливого помощника капитана, который шел позади него, хлюпая короткой трубкой-носогрейкой и распространяя едкий дым дешевого табака. Что бы ни говорил Дементьев, он молчал. Наконец они поднялись на палубу.
— Когда отходите? — строго спросил Дементьев.
— Должны были в девятнадцать тридцать, но помешали русские бомбардировщики, — медленно, не вынимая изо рта трубки, проговорил помощник капитана. — Если не помешают, уйдем в двадцать три ноль-ноль. Говорят, есть приказ выходить только в темноте.
— Сколько человек примете на борт?
— Сколько влезет. — Трубка захлюпала, и Дементьеву показалось, что помощник капитана смеется.
— Сегодня уйдут еще и другие корабли?