— Нет, я как раз настолько глуп, чтобы беспрекословно выполнять тот приказ, который я получил от высшего командования.
— Все ясно. Уведите его! — приказал Крамергоф.
Кунгеля увели. Несколько минут Крамергоф молчал, устремив задумчивый взгляд в пространство. Потом он обратился к Дементьеву:
— Сейчас мы дадим вам пропуск, и вы сможете продолжать исполнение своих обязанностей. А завтра в девять утра явитесь к нам, ибо на каждый день мы выдаем новые пропуска.
Дементьев улыбнулся:
— Это нетрудно… Если, конечно, каждый день у нас не будет столь подробных бесед…
— В дальнейшем разговоры наши будут короче, — сухо обронил Крамергоф.
Дементьев взял пропуск, направился к двери, но тут же вернулся.
— Вы, случайно, не знаете: днем погрузка будет?
— Нет. В полночь под погрузку поставят сразу два транспорта, а может, и больше. Нам надо торопиться.
Дементьев тревожно посмотрел на Крамергофа:
— Можно задать вам еще один вопрос?
— Пожалуйста.
— Как обстоят дела там, в Германии?
Крамергоф ответил не сразу. Дементьев заметил, что на мгновение лицо его стало мрачным, но тут же гестаповец изобразил улыбку и сказал:
— Все в порядке, капитан. Война продолжается, а наш фюрер сказал: «Пока есть один немецкий солдат…»
— «…есть и великая Германия!» — подхватил Дементьев и выбросил вверх правую руку. — Хайль Гитлер!
— Хайль! — глухо отозвался Крамергоф.
Дементьев вышел. Когда дверь за ним закрылась, Крамергоф сказал:
— И все-таки с этим Рюкертом что-то нечисто. Чувствую, что нечисто.
— Может, лучше его, на всякий случай, арестовать? — предложил один из гестаповцев.
— Успеем. Давайте-ка установим за ним наблюдение. Сейчас же…
Дементьев прошел по коридору шагов десять, и в это время раздался оглушительный взрыв.
Тяжелая авиабомба, как потом выяснилось, угодила в соседний дом. Воздушная волна вырвала окна и проломила стену в коридоре. Дементьева швырнуло на пол. Маленький осколок стекла вонзился ему в щеку. Оглушенный, он прижался к стене и вытащил стекло из сильно кровоточившей ранки.
Захлопали двери, из всех комнат в коридор выбегали гестаповцы. Не обращая внимания на Дементьева, они, грохоча сапогами, бежали к лестнице, которая вела в убежище. Из девятой комнаты вышел Крамергоф. Он помог Дементьеву встать и повел его в убежище.
В тесном подвале гестаповцы жались к стенам, напряженно прислушиваясь, но взрывов больше не было.
Крамергоф усадил Дементьева на пол, взял из аптечки санитарный пакет и протянул его Дементьеву:
— Перевяжите рану.
— Ерунда, — отмахнулся Дементьев. — Всего лишь кусочек стекла. Нет ли в аптечке йода?