— У детектива Шефера есть собственный взгляд на вещи, но, черт бы вас побрал, вы все не без норова. Примите во внимание и мою позицию: он знает, что делает, даже если это вам не по вкусу. Прислушивайтесь к тому, что он говорит об этих тварях. Всем понятно?
Никто не ответил, но Филипс предпочел сделать вид, что не заметил этого. Он повернулся к капитану и рявкнул:
— Капитан Линч, я хочу, чтобы Шефер осмотрел всю вашу боевую экипировку, и будьте готовы к отправке в шесть утра. Вам ясно?
— Кристально ясно, сэр, — с щеголеватой готовностью ответил Линч.
— Хорошо. Выполняйте. — Филипс в последний раз окинул взглядом аудиторию, улыбнулся и четким шагом покинул помещение.
— Внимание, вы остаетесь со мной, — скомандовал Линч, кивнув одному из подчиненных. — Остальным собираться. Вы слышали, что сказал генерал, — отправка в шесть утра.
Люди поднялись с мест и направились к выходу, мгновение спустя в классе остались только Шефер, Линч и Лассен. Линч помедлил несколько секунд, затем приблизился к Шеферу. Он скорчил гримасу, изображая на лице нечто такое, что детективу, видимо, полагалось воспринимать как таинственную ухмылку.
— Послушайте, Шефер, — сказал он, — этот взвод обучался как единая команда в течение шести месяцев. Мы не нуждаемся во второсортном полицейском-размазне в качестве инструктора. Генерал хочет, чтобы вы отправились с нами, — отправляйтесь. Возможно, вы понадобитесь нам как переводчик, а во всем остальном держитесь на безопасном расстоянии, — в общем, не путайтесь под ногами, и я буду доволен, договорились?
Шефер не спускал с него холодного взгляда.
— Вы, гражданские, — продолжал Линч, пытаясь пояснить свою мысль, — не привыкли рисковать собственной шеей.
— Я полицейский, — ответил Шефер, — почему вам кажется, что я неспособен рискнуть своей шеей?
— Ладно, — сказал Линч, — допустим, я неудачно выразился. Сибирь вроде бы вне сферы ваших полномочий, не так ли?
Шефер еще целую секунду молча смотрел на него, затем заговорил:
— Знаете, я слышал, что офицеры всегда задают тон поведению своего подразделения. Может быть, этим и объясняется то, что все ваши люди как один — неисправимые болваны.
Настал черед Линча сверлить полицейского злобным взглядом, всеми силами подавляя желание дать волю темпераменту. Наконец он резко повернулся на каблуках и крикнул:
— Лассен! Генерал желает, чтобы этот гражданин осмотрел снаряжение, просветите его немедленно!
— Пожалуйте сюда, сэр, — спокойно сказал Лассен, указывая рукой на стеллаж, уставленный множеством образцов упакованного снаряжения.