– Что так смотришь, генацвале? У меня нет ни рогов, ни копыт, ни хвоста.
– Ты чужой… – в смущении пробормотал Скиф.
– Чужой, вах! Разве ты мало повидал чужих за последнее время? Ты даже любил одну красавицу… или любишь, а? Так что – она тебе тоже чужая? Или нет? – видя, что Скиф отвечать не собирается, князь – или Наблюдатель? – ободряюще похлопал его по плечу. – Сегодня чужой, завтра свой, генацвале. А для нас это завтра миновало еще вчера… когда мы с тобой тут бродили и мерились силой с полосатыми собачками… Разве не так?
– Так, – согласился Скиф, – так.
– Тогда идем! Солнце уже высоко, – прищурившись, Джамаль поглядел на золотисто-оранжевое светило, потом махнул в сторону ближнего холма.
– Идем! Вот только одежка у тебя неподходящая… Князь ухмыльнулся, колыхнул полами пижамной куртки.
– Это верно! Слишком я торопился вслед за тобой… Ну, ничего! Доберемся до наших девушек, будет и одежда.
Они направились к востоку, к холмам, за которыми лежала бескрайняя степь, поросшая низкой и высокой травой, пересеченная оврагами и ручьями, украшенная цветущим кустарником и древесными рощами. Где-то там, далеко, на восходе солнца, высилась огромная скала, а на ней стоял Город Двадцати Башен, девичье царство… Скиф, впрочем, полагал, что им не придется тащиться пешком в такую даль; рано или поздно встретятся путникам Белые Родичи или отряд Стерегущих Рубежи, а значит, будут и кони. На миг закрыв глаза, он ощутил ритм бешеной скачки, порывы ветра, бьющего в лицо, едкий запах конского пота… Сийя скакала рядом с ним; он слышал ее смех, видел, как вьется за плечами девушки белый плащ, подобный крылу чайки, как сверкает на солнце ее шлем с пышной гривой султана…
Поднявшись на ближайший курган, Джамаль остановился. Отсюда, с высоты, была видна изумрудно-зеленая полоска кедровника, окаймлявшая морское побережье; за ней равнина резко обрывалась вниз, к скалам и соленым водам, лиловевшим на западе. Море было пустынным: ни лодки, ни корабля. Проклятый Берег, припомнил Скиф. Так называли это место амазонки, и теперь он догадывался почему: тут и там среди яркой зелени кедров светились золотые купола над рощами падда, деревьев дурных снов, недосягаемые ни для человека, ни для зверя, ни для птицы.
Однако ж надо как-то добраться до них, промелькнула мысль. Хотя бы ветку с дерева раздобыть, как Пал Нилыч велел…
Взглянув на сосредоточенное лицо Скифа, Джамаль спросил:
– О чем задумался, дорогой? Что-то не так?
– Не так. Рановато мы направились в степь… Меня ведь сюда не гулять послали.
– Понимаю, что не гулять. И чего же ты хочешь?