— Извините?
— Номер с его фотографией на обложке поступит в продажу в воскресенье. Мне нужно, чтобы в течение недели, пока он будет продаваться, кто-нибудь присматривал за нашим героем.
— Присматривал? — пропищала я.
Она кивнула.
— Здесь нужна отчасти нянька, отчасти телохранитель. Вы идеально подходите для этой работы. Доктору Лонгу вроде бы очень понравилось находиться в вашем обществе. Я взяла на себя смелость позвонить ему и сказать, что вы приедете, чтобы написать статью о жизни скромного ветеринара из маленького городка.
— Написать статью?
— Вы же сказали, что хотите попробовать.
Хелена расцепила руки.
— Это ваш шанс. Все, что от вас требуется, пока вы будете находиться там, — это уберечь доктора Лонга от возможных неприятностей. Займите его чем-нибудь. Пусть он играет роль радушного хозяина, а не тушит пожары, подвергая себя опасности.
— Хелена, я не смогу заставить мужчину отказаться от тушения пожаров!
— Ну, по крайней мере вы отвлечете его. Немедленно дайте мне знать, если с ним вдруг что-нибудь случится.
— А где я буду жить?
— У доктора Лонга есть комната для гостей.
— У него? — Я почувствовала жуткую слабость, к тому же у меня кружилась голова. — И когда я должна буду ехать?
— Завтра утром. Вам придется взять машину напрокат.
— С-сколько я должна там пробыть?
— До следующего воскресенья, пока в продаже не появится новый номер. — Она сунула мне папку. — Я кое-что подготовила для вас. Это поможет вам при написании статьи. Будьте на связи.
Мне казалось, будто моя голова вот-вот взорвется. Мне что, придется жить в одном доме с мужчиной в течение целой недели?! — Эта мысль не давала мне покоя.
— О, Кензи, вот еще что.
Я нервно сглотнула. Что бы она ни сказала, хуже уже быть не может.
— Я обдумала совет доктора Лонга о том, что Энджел нужно простерилизовать. Наверное, он прав. Доктор Лонг согласился вырезать у Энджел яичники на этой неделе.
Я ощутила, как в моем животе образуется противный ком.
— И каким образом Энджел доберется до доктора Лонга?
Моя начальница наклонила голову и великодушно улыбнулась. Оказывается, хуже быть все-таки может.
— Позвоните, когда приедете, — попросила Хелена.
Она поцеловала Энджел и махала рукой до тех пор, пока взятый мной напрокат серебряного цвета «вольво» не исчез из виду. Между ушами собачки был повязан бант лавандового цвета. Она сидела на розовом одеяльце, расстеленном на пассажирском сиденье, и жалобно скулила.
— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, — произнесла я, пытаясь побороть приступ тошноты, возникавший каждый раз, как только я думала о том, что снова увижу Сэма, к тому же при столь странных обстоятельствах.