Лесли вздохнула.
— Я не сомневаюсь, только после того, что со мной приключилось… Сама подумай…
— А, да! Разумеется. — Мириам подошла к ней и обняла. — Представляю, как тебе сейчас больно, как невыносимо тяжело. Я на твоем месте уже наделала бы глупостей.
— Например? — спросила Лесли, ощущая, что спрятанные в глубине души чувства делают попытку заявить о себе, и стараясь заглушить их… до вечера.
— Например, тут же побежала бы к Оливеру и расцарапала бы ему физиономию! — пылко воскликнула Мириам, вскидывая руку с длинными покрытыми перламутровым лаком ногтями. — Пусть походил бы недельку еще более привлекательным, покрасовался бы перед своими девицами. — И она зло расхохоталась.
— По-моему, довольно глупо, — пробормотала Лесли, печально улыбаюсь. — Я всего лишь показала бы ему, что не только беспросветная тупица, но еще и истеричка.
Прекрати! — Мириам дернула ее за рукав. — Ты вовсе не тупица, а одна из самых замечательных девчонок на свете. Таких, как ты, я в жизни не встречала, клянусь!
— Да уж, куда там… — Лесли показалось, еще секунда, и она потеряет над эмоциями контроль, и уверенность в том, что ей следует пойти на вечеринку и устроить «представление», неожиданно покинула ее. — Я умная и замечательная, дальше некуда. Только попалась в ловушку как последняя дурочка…
Она опустила плечи и понурилась. Ее губы задрожали, а глаза застлала слезная пелена.
— В столь изощренную ловушку попалась бы и самая смышленая женщина на земле, — заявила Мириам, вновь ее обнимая. — Умоляю, не обзывай себя. Лучше скажи, что ты собираешься теперь делать.
Лесли шмыгнула носом и, не поднимая головы, пробормотала:
— Еще минуту назад я хотела пойти сегодня на вечеринку и в присутствии Курта, Руди и Питера поздравить Оливера с победой. А теперь… — У нее задрожал голос и от жалости к себе зашлось сердце. — Теперь даже не знаю…
— Молодец! — Мириам хлопнула в ладоши. — Лучшего выхода невозможно и придумать. Что-либо изменить ты все равно не в состоянии. Единственное, что тебе остается, — это достойно завершить идиотский роман.
— Роман! — Лесли скривила губы и тяжело вздохнула. — Послушай, мне вдруг показалось, что на разыгрывание спектакля у меня не хватит ни сил, ни артистичности, хотя, еще разговаривая с Уэнди, я была полна решимости… — Она подошла к кровати и тяжело на нее опустилась.
— Все как хватит! — заявила Мириам, сверкая глазами. — Оденься в то, в чем чувствуешь себя особенно уверенно, настройся на нужный лад, взбодрись, и все получится. Пусть этот гад ощутит себя ничтожеством, пусть увидит, над кем издевался!