Джиллиан посмотрела на меня с уважением:
— Я рада, что позвонила тебе, Берни.
— Ну, я не знаю, какая от меня особенная помощь...
— Я очень рада.
Она улыбнулась глазами, но потом вдруг наморщила лоб и прищурилась.
— Я вот о чем подумала. Ты собирался забраться в квартиру Кристал в субботу вечером, правда? А если бы убийца выбрал именно это время, чтоб с ней разделаться!
«Давай не будем воображать эту картину, Джиллиан!»
— Но Кристал была дома прошлым вечером, — осторожно напомнил я, переключая скорость и направляя ее мысли в безопасном направлении. — Я никогда бы не наведался к ней, будь она дома.
— Ах да, конечно, я просто подумала...
Что она подумала, осталось тайной навеки, потому что Джиллиан осеклась на полуслове. Послышалось резкое «тук, тук, тук» в темную стеклянную панель наружной двери.
— Откройте! — послышался властный голос. — Полиция!
С моей точки зрения, можно было бы и не уточнять.
Джиллиан побледнела.
Я, в свою очередь, сделал единственно возможное в данной ситуации. Без малейшего колебания я притянул Джиллиан к себе за плечи и страстно поцеловал в губы.
Стук повторился. Вот дьявольщина!
Повторился и поцелуй.
Если Джиллиан и обомлела, то не от радости. На ее лице отразились одновременно удивление, смущение, даже испуг. Я вам не рассказывал, какие у нее глаза? Светло-голубые, цвета много раз стиранной голубой джинсовой ткани. Глаза у нее округлились, стали, как блюдца.
Тук, тук, тук!...
— Берни!
— Откройте, полиция!
Я все еще сжимал плечи Джиллиан.
— Я — твой парень, — прошептал я, — ты не подруга Крейга, ты моя подруга, ты позвала меня сюда, и мы невинно развлекаемся.
— О! — Джиллиан понимающе кивнула головой.
Не успел я показать ей на дверь, как она кинулась открывать. Я выхватил бумажную салфетку из пачки, лежавшей на столе Мэрион, и когда в дверях появилась парочка переодетых полицейских, я старательно стирал с губ салфеткой следы губной помады Джиллиан.
— Извините, что помешали, — сказал более высокий шпик, очень широкоплечий, с широко поставленными глазами.
Казалось, он в утробе матери задумал хорошую шутку — раздвоиться и стать сиамским близнецом, но в последнюю минуту раздумал. Когда в июле выключили электричество из-за аварии в сети, кто-то заметил:
— Темно, правда?
Более бессмысленной фразы мне не доводилось слышать, с ней могла поспорить только эта: «Мы из полиции».
Во-первых, мы уже слышали, что они из полиции, когда шпики стояли за дверью, во-вторых, этих ищеек и так ни с кем не перепутаешь. Тот, что поменьше, был худощавый, с черными вьющимися волосами и неаккуратно подстриженными усиками. Ни один голливудский режиссер не взял бы его на роль полицейского. Он скорее походил на члена банды, который ближе к концу второй части становится осведомителем. Но здесь, в офисе, он тоже гляделся как ищейка, вместе со своим широкоплечим другом. То ли манера держаться, то ли выражение лица, то ли что-то общее, присущее всем полицейским, сразу их выдает.