— А там внизу и адрес указан, — сказал я, стараясь получше всмотреться. Буквы — я не преувеличиваю — так и прыгали у меня перед глазами.
— Ну так говорите адрес.
— Обождите минуту, именно это я и хочу сделать.
* * *
Джиллиан жила в реставрированном кирпичном доме на Восточной Восемьдесят четвертой улице, в квартале от реки. Я нашел ее звонок и позвонил, не ожидая подвоха. Я уж собрался открыть замок своим способом, но услышал ее голос по домофону, назвался, и она меня впустила. Я поднялся на три пролета вверх и увидел в дверях Джиллиан в голубом велюровом халате.
— Берни? — Она нахмурилась. — Ты здоров?
— Нет.
— У тебя такой вид... Нездоров, ты говоришь? Что случилось?
— Я пьян.
Джиллиан отступила, и я вошел в ее маленькую квартирку. Софа была расстелена, и Джиллиан, видно, только что поднялась.
— Ты пьян?
— Да, пьян. Я пил оливковое масло, белое вино, содовую воду и шотландское виски со льдом. От содовой воды у меня началась кессонная болезнь, а лед вконец испортил желудок.
— Лед?
— Да, лед. А еще он сужает кровеносные сосуды, вены и артерии. От мятного ликера можно заработать диабет, но я от него воздержался. — Я стянул галстук, скатал его и убрал в карман. Потом снял пиджак, бросил его на стул. — Не знаю, как действует на человека оливковое масло, но, наверное, я напрасно на него понадеялся.
— Что ты делаешь?
— Раздеваюсь, — ответил я. — А ты что подумала? Я много чего разузнал про Кристал. Очень надеюсь, что к утру кое-что вспомню. Сейчас все из головы вылетело.
— А брюки зачем снимаешь?
— Ты права. Дьявольщина! Конечно, сначала надо ботинки снять. Обычно так и делаю, но сейчас я в скверной форме. Вино производится из винограда и отравляет кровь. Бренди дистиллируют, и это очищает его от фермента.
— Берни, а что у тебя на ботинке?
— У меня в подъезде ищейка, а на ботинке — и того хуже. Все это я знаю.
— Берни...
Я залез в постель. Там была всего одна подушка. Я сунул ее под голову, натянул на себя одеяло и впал в забытье.
После шести или семи часов сна, четырех таблеток аспирина и трех чашек кофе туман стал постепенно рассеиваться, и в голове прояснилось. Я посмотрел на Джиллиан, сидевшую в шезлонге с чашкой кофе на колене.
— Извини, — сказал я уже в который раз.
— Ничего страшного, Берни.
— Свалился как снег на голову посреди ночи, скинул одежду и прямо к тебе в постель. А что тут смешного?
— Можно подумать, ты об изнасиловании рассказываешь. Пришлось слишком много выпить, только и всего. Да и переночевать где-то нужно было.
— Если бы у меня была голова на плечах, я бы пошел в отель.