Не без сожаления он повернулся и побежал назад, но Мари д'Отфор его заметила и послала вдогонку одного из слуг.
— Пожалуйста, остановитесь, — запыхавшись, проговорил юноша. — Моя госпожа хочет говорить с вами!
Корантен отринул все сомнения. Карта была слишком хороша, чтобы ее не разыграть, и через несколько минут он уже склонился в поклоне перед молодой женщиной, которая приветливо ему улыбалась.
— Она чувствует себя хорошо?
— Вполне, мадам, — запыхавшись, ответил он.
— Передайте ей, что я непременно приду после обеда. Приличия обязывают меня остановиться у герцогини де Рец, но потом я попрошу проводить меня к Сильви. Ведь я и приехала сюда ради нее…
— Она будет счастлива, мадам. Но, надеюсь, вы не привезли никаких дурных вестей?
— Когда люди не виделись более двух лет, неизбежно случается всякое, но я не считаю, что плохих новостей больше! Ступайте, друг мой, скажите ей о моем приезде.
Корантен не заставил просить себя дважды. Он бросился к дому так стремительно, что, войдя, без сил рухнул на скамью у очага. Его новость прозвучала, словно победный звук фанфар:
— Мадемуазель д'Отфор! Она здесь и скоро придет к мадемуазель Сильви.
— Ступай скажи Сильви! Она внизу ловит креветок в отмелях. Господи Боже! Я сгораю от нетерпения узнать, какие новости она привезла! О Господи! Мне же надо прибраться! Это не дом, а настоящий хлев!
Жаннета, конечно, преувеличивала, но, как только Корантен убежал вниз, на берег, она перевернула все вверх дном. Она убиралась так неистово, что даже не услышала радостного крика Сильви. Для изгнанницы приезд подруги был ответом на те молитвы, в которых она просила каким-то образом послать ей весточку о Франсуа. Столь долгое неведение становилось для Сильви невыносимым…
Когда пришла Мари, подруги без слов упали в объятия друг друга; они были слишком взволнованы, чтобы говорить. Взявшись за руки, они сели на каменную скамью возле дома в зарослях дрока. Сильви была так рада, что никак не могла вновь обрести дар слова и лишь смотрела на подругу с блаженной улыбкой и сияющими, полными слез глазами. Мари чувствовала, как пальцы Сильви дрожат в ее руках.
— Моя дорогая, я приехала за вами, — сказала она с несвойственной ей нежностью. — Пора возвращаться в мир живых.
— Вас прислал Франсуа?
— Нет, Боже упаси! Ваш герой в армии вместе с королем, который сейчас осаждает Аррас. Двор находится в Амьене. Хочу прибавить, что аббат де Гонди — он целует вам ручки — полностью меня поддерживает. Мы с ним полагаем, что продолжать оставаться здесь для вас уже небезопасно. Улыбка Сильви померкла.