— Тогда…
Королева помедлила еще мгновение. В ее глазах зажегся внезапный свет, и на скулах появился легкий румянец. У нее появилась мысль, мысль, которая ей улыбалась…
— Мой сын Рене, — сказала она наконец, герцог Лотарингии и король Неаполя, как вы, конечно, это знаете, все еще находится в тюрьме у герцога Филиппа. Он в Дижоне, в одной из башен герцогского дворца.
— Действительно, — сказал Жак Кер. — Но я знаю также, что к этому часу коннетабль де Ришмон должен был встретиться в Сент-Омере со своим шурином герцогом Бургундским, чтобы обсудить пути освобождения принца.
Иоланда с сомнением покачала головой.
— Вы по-прежнему самый информированный человек во Франции, мэтр Кер! Ваши сведения верны. Действительно, король и я попросили Артура де Ришмона заняться этим, но в глубине души, должна вам сказать, я не думаю, что он немедленно добьется освобождения. Герцог равнодушен к идее крупного выкупа.
— Но ведь он нуждается в деньгах. Не готовится ли он напасть на взбунтовавшийся Кале?
— Это так. Но у него есть деньги. Буржуа Гента широко, открыли свои кошельки и чистят оружие, чтобы помочь ему в этом предприятии. Коннетабль сделает все, что в его силах, но я чувствую, что час свободы моего сына еще не наступил. И вот, Катрин, если вы поедете в Дижон, то доставите большую радость моему материнскому сердцу, согласившись отвезти ему письмо. Вы сохранили при бургундском дворе большое влияние… даже если вы там не служите. Во всяком случае, вас допустят к узнику и разрешат передать мое письмо.
Катрин протянула руку.
— Давайте мне письмо, мадам, я клянусь, что оно дойдет по назначению!
Иоланда подошла к молодой женщине, взяла ее лицо руками и поцеловала в лоб.
— Спасибо, дитя мое. Вы сторицей вернули мне ту малость, что я делаю для вас! Можете не бояться, я вытащу вашего Арно из затруднительного положения, и ему не придется даже ехать сюда. Может случиться, что он помирится с королем, почти не покидая своего дома.
— Как это?
— Король вскоре уедет из этих мест и отправится в путешествие по Гиени, Лангедоку и Провансу. Он заставил долго упрашивать себя, так как не любит путешествий… К тому же смерть графа де Фуа, который отдал Богу душу четвертого мая, делает это путешествие необходимым и срочным, так как надо урегулировать вопрос о наследстве. И к тому же Лангедок нуждается в помощи, так как живодеры и наемники опустошают страну кто как может… Кородь должен отправиться туда, чтобы наказать их и восстановить мир. Он будет проезжать Овернь. Продолжение кажется мне ясным. Теперь поезжайте, — заключила она, протягивая руку Катрин, склонившейся в глубоком реверансе, — я напишу письмо и прикажу его отнести этой же ночью к мэтру Керу! Завтра я увижу вас, мой друг, — обратилась она к негоцианту. — Мы вместе составим счет этих празднеств…