Действительно, лицо человека стало приобретать свинцовый оттенок. Катрин быстро порылась в своем мешочке, висевшем на поясе, достала маленький флакон, который поднесла к губам умирающего. Это была смесь из кипрского вина, всевозможных ароматических трав, знаменитого «жгучего раствора господина Арно», которым Жак Кер снабдил ее среди прочих вещей.
Горячая влага потекла по губам раненого. По его телу пробежала дрожь, и он открыл глаза. Его карие глаза казались подернутыми туманом. Он повернулся, словно не понимал, где находится, потом обратил лицо к Катрин и вытянулся. Его руки били воздух, губы шевелились, но беззвучно.
— Похоже, он хочет говорить! — прошептал Беранже. Катрин дала ему еще каплю укрепляющего. Тогда раненый невнятно пробормотал:
— Бегите… Деревня… Нельзя… туда идти! Живодеры!
— Опять, — проворчал Готье. — Кто на этот раз? Человек повернул к нему затуманенный взгляд.
— Я… не знаю! Кто-то… неизвестный! Его называют… капитан Гром. Лейтенант… Дворянчик из Коммерси… Уезжайте… отсюда! Скорее… Скорее!
Он всхлипнул, запрокинулся назад в предсмертном спазме, из его горла брызнул поток крови, и он замер.
— Он мертв, — сказал Беранже бесцветным голосом. Катрин благоговейно закрыла ему глаза. Готье уже встал и рассматривал труп со смешанным чувством гнева и сожаления.
— Гром! — проворчал он. — Дворянчик из Коммерси! А это еще что за бандиты?
— Грома я не знаю, — сказала Катрин. — Но я могу вам сказать, кто такой этот Дворянчик. Он прекрасен, как женщина, знатен, как принц, доблестен, как Цезарь, молод… как вы, Готье, так как ему должно быть, столько же лет, сколько вам, и жесток, как монгольский палач! Его зовут Роберт де Сарбрюк граф де Коммерси, архангел с глазами невинной девушки и душой демона. Однако смотрите… слушайте…
Уже была, ночь; под деревьями и в лесной чаще слышался гул, и на излучине реки они увидели первые вспышки пожара.
— Мы не сможем проехать, — заявил Готье, увлекая Катрин к тому месту, где она привязала лошадей. — Надо спрятать животных, спрятаться самим и ждать. Когда они все сожгут… они, конечно, уйдут в другое место. Самое главное, нам надо знать, большая ли эта деревня. Вы имеете об этом представление, госпожа Катрин:
Она нахмурила брови, собираясь с мыслями.
— Это, должно быть, Купрей… или Монрибур.
— Большие деревни?
— Довольно большие! Двести душ, может быть.
— Хм! Это может затянуться. Во всяком случае, надо ждать хотя бы для того, чтобы увидеть, в какую сторону пойдет пожар, так как лес тоже горит…
Замаскировав лошадей в чаще, они спрятались в соседней лесосеке и, испытывая душевные муки, ждали со сжавшимся сердцем гибели этой деревни.