Отослав Николя, Катрин позволила Саре окончательно привести себя в порядок. Ее подбитое мехом платье приятно щекотало кожу от затылка до колен. Это было самое ее удобное платье, и она любила его надевать вечером после целого дня, проведенного на свежем воздухе, или охоты. В нем было хорошо, но теперь она немного сожалела, что надела его сразу. Это платье, сшитое таким образом, чтобы супругам не тратить время на раздевание, напоминало ей слишком о многом!.. Нежное прикосновение меха к коже вызывало воспоминания, а в мягких складках бархата тонкий запах женских духов смешался с другим, мужским запахом, и сегодня это было невыносимо и жестоко. Неужели этот старый кабан уверен, что» Он» больше не вернется… что его голос, его руки, его тело никогда больше не заполнят собой этой комнаты?
— Сними с меня это платье! — закричала Катрин. — Дай мне какое хочешь… любое… только не это!
Она, сжала зубы, чтобы не зареветь в голос, закрыла глаза, чтобы не дать волю слезам, и задрожала вдруг всем телом от любви, тревоги и страха. У нее было желание броситься вон из комнаты, вскочить на лошадь и мчаться до полного изнеможения вперед, оставляя за собой и ночь, и страх. Только бы вырваться из этого кошмара, который держит ее в заточении, скакать к мужу, броситься к нему на грудь, а потом можно и умереть…
Но Сара, уже напуганная ее воплем, бросилась к ней и почти сорвала с нее серое платье. Только на мгновение взглянула она на перекошенное лицо молодой женщины, дрожащей перед ней, и все поняла. Никаких объяснений не требовалось: она так хорошо ее знала.
Обняв нежные плечи, сотрясающиеся от внезапного нервного припадка, осторожно встряхнула Катрин. — — Успокойся, — сказала она с огромной нежностью, внезапно добавила с силой:
— ..Он вернется!..
— Нет… нет! Беро д'Апшье бросил ему это прямо в лицо. Я никогда больше не увижу Арно. Поэтому он и решился напасть.
— Это грубая ловушка. И тебе должно быть стыдно, что попалась в нее. Говорю тебе, он вернется. Я тебя хоть раз обманула? Ведь ты знаешь, что иногда передо мной приподнимается завеса над будущим? Твой супруг вернется, Катрин! Твои страдания с ним еще не кончены.
— Страдания?.. Если он вернется живым, как он может заставить меня страдать?
Сара предпочла прервать этот разговор. Она уже набросила на Катрин мягкое платье из белой шерсти, сотканное ронсийскими женщинами, из плотного мягкого и легкого полотна, на которое так щедр был Жак Кер. Она решительно завязала тесемки на шее и запястьях Катрин, понемногу начинавшей успокаиваться.
— Вот так! Теперь у тебя вид настоящей монашки. Именно так тебе предстоит держаться сегодня вечером, — сказала Сара со смехом. — Теперь иди поцелуй малышей — и в кровать! Я принесу тебе в постель печеных каштанов и побольше ванили с сахаром… если только Мишель не все съел.