Отныне ему придется быть еще более осмотрительным… Он едва не испортил все дело неудачей с этой девчонкой, с Ребеккой. Он бы никогда не отправился за ней в прерию, особенно если бы точно знал, что это не она. Но было так темно, и она была так молода… И она была так напугана… Даже воспоминание о ее молодом, гибком теле, в панике извивающемся под тяжестью его возбужденного тела, заставило О’Хара разволноваться. Краскер грязно выругался. Тогда он слишком много выпил и не сообразил покрепче заткнуть ей рот, чтобы девчонка не начала звать на помощь. Ему не оставалось ничего другого, как пуститься наутек, и поначалу он даже опасался, что Ребекка опознает его. Теперь стало ясно, что этого не случится. Но тот факт, что он, неузнанный, может продолжать существовать рядом с ней, еще более усиливал его физическое возбуждение.
Почесав пах, Краскер еще раз сально выругался и сплюнул. Об этом ему следует забыть. Сначала дело. Сначала деньги.
Но как только он выполнит свою работу и получит за нее деньги, он купит себе самую молоденькую девочку, которую только сможет отыскать, и даст волю чувствам, которые принято скрывать.
Отец кашлял всю ночь. В полночь Эбби проснулась от его сухого лающего хрипа, от громкой одышки. Кашель не останавливался, и девушка увидела своего отца.
— Пойдем в фургон. Ты кашляешь, оттого что спишь на холодной земле.
— Нет, мне скоро станет… — и он вновь разразился кашлем.
— Забирайся лучше в фургон, — настаивала Эбби. — Если ты заболеешь, нам придется туго. А внизу могу спать я.
— Так не положено, — запротестовал мистер Блисс. Эбби потрясла его за плечо, и он сел. Будь я проклята, если положено так, подумала Эбби, но вслух сказала:
— Уже светает. Я больше не усну. Лучше я разведу костер и приготовлю кофе. И немного попишу, — добавила Эбби. Она давно уже ничего не записывала в свой блокнотик.
Когда отец устроился на ее кровати, Эбби взяла шаль и набросила ее на себя. Застегнув поверх широкой шали ремень, чтобы концы ее не мешали работать, Эбби надела сапоги. Что за ужасное зрелище, подумала о себе Эбби: коса перекинута через плечо, а ночная юбка выставлена на всеобщее обозрение. Когда они жили в Лебаноне, она и помыслить не могла о том, чтобы в таком виде выйти на люди. Но жизнь на колесах требовала от каждого определенного компромисса со своими привычками и понятиями, и скромностью иногда приходилось пренебрегать. Слава Богу, было еще темно, и поблизости никого не было.
Эбби развела огонь, вскипятила воду и приготовила отцу настой из трав с ложечкой драгоценного меда. Отец непрестанно кашлял, но Эбби была уверена, что ему станет лучше, как только он примет настой.