Эбби поднялась и принесла две чашки; наклонилась к костру и, прихватив уголком шали ручку кофейника, налила себе и Таннеру по внушительной порции бодрящего напитка. Когда она подняла взгляд на своего собеседника, ее поразило странное выражение его лица. Упираясь локтями в колени, он весь подался вперед. Эбби была смущена напряженностью его взгляда.
— Не хотите ли сахару? — спросила она, протягивая ему дрожащей рукой полную чашку кофе.
— Я пью без сахара, — пробормотал Таннер. Мысли его были далеко. Водрузив шляпу на колено, он взял чашку из рук Эбби.
Девушка, смущенная, направилась к своему стулу. И вдруг она пришла в еще большее замешательство: только сейчас Эбби вспомнила о своей ночной рубашке. Не удивительно, что Таннер так странно вел себя. Он, очевидно, поражен тем, что женщина может как ни в чем не бывало расхаживать перед посторонним в нижнем белье.
Погруженная в размышления о том, что Таннер может о ней подумать, Эбби сделала слишком большой глоток горячего кофе и чуть не поперхнулась. Таннер тотчас же ринулся ей на помощь. Он легонько похлопывал Эбби по спине, пока девушка откашливалась.
Это нечаянное происшествие сделало Эбби еще несчастнее, ведь теперь Макнайт решит, что она не только глупа, но и не умеет себя вести. А она-то надеялась поразить его!
Таннер и в самом деле был потрясен. В этой женщине была дьявольская смесь наивности и возбуждающей страстности. Набожная христианка, сочиняющая детские рассказики о мышках! Облаченная в домашнее фланелевое платьице красотка, пытающаяся поразить его своими хозяйственными талантами, — Таннер был уверен, что именно в этом заключалось ее намерение. И ее уловка сработала. Он захватил наживку. Но если бы она знала, о чем думал ее гость, когда от порыва ветра слегка задралась ее рубашка… Под рубашкой не оказалось даже панталон, только гладкая, бархатная кожа. Молодой человек сделал большой глоток крепкого обжигающего кофе и сам едва не поперхнулся.
— Может, заварить еще? — смущенно спросила Эбби, старательно ища возможность выйти из затруднительного положения.
— Нет, все в порядке, — уверил ее Таннер. И в самом деле все было в порядке. Он окончательно убедился в этом в тот вечер, когда был приглашен на ужин и девушка сообщила, что хочет открыть школу в Орегоне. Раньше он серьезно опасался, что она и есть внучка Хогана. Но, если бы это было так, она бы, безусловно, знала, что дед ее живет в Чикаго, а она и глазом не моргнула, когда он упомянул этот город. Таннер не мог допустить, что девушка умеет притворяться так искусно. И он вынужден был заключить, что она вовсе не та, кого он разыскивает. Это заключение принесло ему удивительное облегчение. Он не хотел, чтобы Эбби была внучкой Хогана. Но он так же не хотел заниматься самоанализом и размышлять над тем, в какой степени это касается лично его. Облегчение, тем не менее, он испытал. Молодой человек попивал кофе, с восхищением разглядывая девушку. Она была совсем другой, не похожей на женщин, с которыми он имел дело до сих пор. И теперь, когда он был уверен, что она не наследница Хогана, он не мог воздержаться от фантазий о том, какие прелести скрываются под тонкой ночной сорочкой. Он не хотел подавлять в себе похотливые мысли о том, как он прижимал, и о том, как будет прижимать к себе ее теплое тело. Обнаженное. Желанное.