Агнесса слушала с улыбкой, и тогда Орвил оказал ей:
— Агнесса, может, ты тоже пожелаешь кататься? Я давно думал приобрести для тебя коня.
Агнесса с кажущимся равнодушием пожала плечами, но Орвил заметил, что глаза ее загорелись интересом.
— Я ездила когда-то, правда, только в мужском седле. У меня даже костюм был. Но в дамское не садилась ни разу.
— Ты научишься без труда, — сказал Орвил и прибавил:— Я помогу тебе, дорогая.
— Хорошо, согласна! — весело отвечала Агнесса. — Будем кататься все вместе. Да, Рей?
Мальчик стрельнул в нее насмешливым взглядом и ничего не ответил, а Джессика сжала под столом кулачки.
Одетая в светлое платье, с зачесанными кверху блестящими волосами, сколотыми дюжиной тонких шпилек с маленькими жемчужинками на концах, в лучах осеннего солнца Агнесса казалась Орвилу как-то особо, по-домашнему привлекательной. В последнее время они никуда не выезжали; Агнесса, всецело поглощенная заботами о доме и детях, как будто и не стремилась где-то бывать. Но она вступила в пору самого расцвета женской прелести, и Орвил подумал о том, что, когда Джерри немного подрастет, нужно дать Агнессе возможность пожить, наконец, светской жизнью. Пожалуй, стоило бы добавить: если ее примут туда, в этот «свет».
Да, но теперь им придется взять на себя нелегкую обязанность по воспитанию троих детей… Орвил вздохнул: троих детей, из коих его собственному сыну едва исполнился год.
— Решено, — сказал он. — Купим тебе жеребенка, Рей. Вырастишь его, будешь ему единственным хозяином, вот как Джессика — Бадди. Правда, дочка?
Джессика, сидящая рядом с матерью, давно уже тихо роняла слезы в свою чашку. Теперь она подняла голову, и голос ее прозвучал неожиданно звонко:
— А вот он говорит, что я твоя ненастоящая дочка! Что это не мой дом, и я никому тут не нужна!
Орвил резко повернулся. В лице его что тo дрогнуло.
— Это что еще за новости? — в голосе зазвучали отчетливо угрожающие нотки.
— Я ничего не говорил, — ни на кого не глядя, пробормотал Рей, вжимаясь в стул.
— Орвил, прошу тебя! — расстроенная, побледневшая, Агнесса тронула мужа за руку.
— Хорошо. После завтрака зайди ко мне, Рей. Поговорим! А ты, Джесс, вытри слезы и не переживай, — другим тоном обратился он к девочке. — Ты же знаешь, что это неправда!
Джессика, вмиг повеселев, кивнула. До конца завтрака Орвил не произнес ни слова. Молчала и Агнесса.
Орвил, встав из-за стола, отправился в кабинет, и Рей обреченно поплелся следом.
Агнесса задержалась в столовой. Пока Полли убирала посуду и Джессика переговаривалась со служанкой, женщина молчала, но после, когда негритянка ушла, подозвав к себе дочь, сказала: