— Как это нечего? Например, как вы проводили свои дни?
— Я проводил время.
— С тобой трудно разговаривать, — упрекнула Джина и положила голову ему на плечо, обняв его за шею.
— Ладно, Джина. Что ты хочешь знать?
— Все, что захочешь рассказать.
— Я вставал в шесть утра, ждал, когда меня выпустят из клетки.
— Ты находился в одиночной камере?
— Большую часть времени.
— Что происходило после завтрака?
— Я шел на работу.
— Какую?
— Я работал в библиотеке.
— Что ты еще делал?
— Писал апелляции заключенным, которым не на кого было положиться.
— Ты занимался адвокатской практикой?
— Мне запретили, — жестко напомнил он.
— Но ты использовал свои знания, чтобы помочь другим, — внесла она ясность. — Почему?
— Чтобы выжить. Это давало мне защиту, членство в наиболее влиятельных тюремных кругах и место в совете заключенных.
— Но ты до сих пор двадцать четыре часа в сутки находишься под наблюдением и не можешь никому доверять.
— Совершенно верно.
— Напряжение должно быть ужасное.
— Я привык.
— А когда вы работали снаружи? Грегор нахмурился.
— Каждый день после полудня. Но почему ты спрашиваешь?
Она подняла голову.
— Мне нравится результат.
— Я рад, — хрипловато буркнул Грегор. Джина провела рукой по его могучей груди, по упругому животу, спустилась к бедрам.
— Мне это очень нравится.
Проведя рукой по его боку, она скользнула пальцами к шраму, который заметила еще раньше. Грегор вздрогнул, и тогда она спросила:
— Что случилось с твоей спиной?
— Драка.
— Кто-то напал на тебя? С ножом? — Боясь услышать подтверждение своим догадкам, Джина вздохнула, чтобы успокоиться. — Где были охранники?
— Там, где им положено быть. В стороне. Охранники обычно держатся подальше от потасовок. Да, в общем-то, это были не ножи вовсе, а заточки. Обычное дело.
— Почему это случилось?
— А ты как думаешь?
Ей представились жуткие картины, и она почувствовала себя плохо.
— Сколько тебе пришлось пережить!
— Они проиграли, Джина. Я доказал, что они проигрывают. Угрозы закончились в тот день, когда я вышел за главные ворота.
— Но угрозы еще не закончились, раз тебя мучают ночные кошмары.
— Со временем они прекратятся.
— Но, Грегор…
Он столкнул ее с себя и повернулся лицом к стене.
— Перемени тему. Я не хочу больше об этом говорить.
Джина села на колени позади него.
— Перевернись на живот.
— Зачем?
— Доверься мне, — прошептала она, и ее пальцы заскользили по его широким плечам.
Грегор подчинился, но Джина знала, что он сделал это только потому, что она не представляла для него физической угрозы. Джина нежно делала ему массаж, разминая пальцами его мышцы, чувствуя, как он расслабляется.