Она скучала по Нику, то и дело порывалась позвонить ему, но всякий раз, набрав номер его телефона, клала трубку. Что она могла ему сказать? О загубленном младенце она вообще старалась не думать, боясь вновь пережить кошмар, казавшийся ей теперь лишь страшным сном. Но убежать от опустошенности и тоски одиночества ей не удавалось.
Ее отношения с Кэти слегка изменились: их обеих тяготила эта гнусная история с тайным абортом. Они предпочитали жить в отдельных номерах, а Мелисса все больше времени проводила в обществе Лайзы Ренуик, с которой выступала в парных матчах.
— Ты вернешься в Англию на Рождество? — спросила однажды у нее новая подруга, пока они ожидали в раздевалке вызова на корт.
— Нет, — покачала головой Мелисса. — Я сказала родителям, что собираюсь погреться где-нибудь на солнышке.
— Тогда поехали со мной в Калифорнию! — предложила ей Лайза.
— С удовольствием, — согласилась Мелисса.
Хэл рад был увидеть ее вместе со своей сестрой в их доме в Сан-Франциско. Узнав же о разрыве Мелиссы с Ником, он просто возликовал. Лайза, сочувствуя ее горю, попросила брата не донимать гостью назойливыми ухаживаниями, и он вел себя с Мелиссой так, как со всеми другими подругами сестры: учтиво и дружелюбно.
Родители Хэла и Лайзы — Джошуа и Ханна Ренуик — встретили ее очень тепло. Вскоре она поняла, что эти люди отличаются исключительным гостеприимством: в их доме всегда было полно гостей и посетителей. Приятели их детей свободно пользовались бассейном и теннисным кортом — в отличие от трех профессионалов, предпочитающих отдохнуть от спорта хотя бы неделю в году.
Вечером накануне отъезда, когда Мелисса, упаковав свои вещи, вышла подышать свежим воздухом и полюбоваться звездным небом, к ней подошел Хэл.
— Я не помешаю? — спросил он, приветливо улыбаясь.
— Нет, — ответила она, ничего не заподозрив.
Хэл сел рядом с ней в шезлонг и вкрадчиво спросил:
— Отчего у тебя невеселый вид, Мелисса? Скучаешь по Нику?
— Да, — печально вздохнула она. — Но он больше не хочет меня видеть.
— Он ослеп или внезапно поглупел? — попытался пошутить Хэл.
— Ни то, ни другое, — усмехнулась Мелисса. — Я обидела его, и он не может мне этого простить.
Заметив у нее на глазах слезы, Хэл погладил ее по руке.
— Не могу поверить, что ты способна на непростительные поступки, — сказал он. — Если хочешь облегчить душу, можешь рассказать обо всем мне.
— Обещаешь, что никому потом не обмолвишься об услышанном? — спросила она. — И ничего не скажешь Лайзе?
— Даю слово!
— Ник разозлился на меня потому, что я сделала аборт! — опустив глаза, выпалила она, не в силах больше носить в себе наболевшее.