— Жиль может считать, что своей женитьбой втер моему отцу очки, но меня он не обманул, — желчно сказала Луиза.
Когда мадам Лебон принесла кофе, Луиза перебросилась с экономкой несколькими фразами по-французски. Анабел лишь поняла, что речь явно идет о ней.
Наконец мужчины вернулись. Жиль выглядел более умиротворенным, чем был в последнее время. Анабел подала ему чашку кофе. Их пальцы ненароком соприкоснулись, и девушка отдернула руку, словно обжегшись. Реакция собственного тела начинала доставлять ей больше хлопот, чем присутствие мужа. Анабел подняла глаза, увидела, что Жиль, прищурившись, наблюдает за ней, и у нее — упало сердце.
— Жиль, ты еще не подарил Анабел серьги? — хрипловато спросила Луиза, нарушив молчание.
Жиль посмотрел на висящий над камином портрет похищенной когда-то графом де Шовиньи девушки. Анабел не раз любовалась этим прелестным лицом, но лишь сейчас заметила, что кроме кольца с изумрудом на девушке такие же серьги.
— Конечно нет, — удовлетворил любопытство Луизы Жиль. — Разве ты забыла, что их дарят только после рождения первого ребенка?
— По-моему, ужасно глупый обычай, — фыркнула Луиза и с невинным видом добавила: — Ну что ж, будем надеяться, что у вас еще будет возможность надеть их, правда, Анабел?
— Луиза!
На этот раз тон месье Трувиля был по-настоящему гневным, и Анабел стало жаль гостя, когда тот начал извиняться за поведение дочери.
— Не переживай, Бернар! — непринужденно рассмеялся Жиль и, обняв за талию, притянул Анабел к себе. — Моя жена все понимает. Правда, милая?
Ласка и нежный взгляд застали ее врасплох. Анабел, потеряв дар речи, уставилась на улыбающегося обманщика широко открытыми глазами.
— Если люди богаты так, как мы с тобой, они могут позволить себе быть великодушными, верно?
Жиль игриво потерся носом о шею Анабел, явно заметив и удивление «жены», и ярость Луизы. Только месье Трувиль принял представление за чистую монету. Он одобрительно улыбнулся, но слегка пожурил Жиля за то, что тот смущает «дорогую графиню».
— Она еще не слишком искушена в семейной жизни, чтобы обниматься на людях и при этом не думать об объятиях наедине, — сделал вывод гость, окончательно вогнав Анабел в краску. — Но, судя по твоим глазам, мой друг, я чувствую, что мы злоупотребляем вашим гостеприимством. На следующей неделе я встречусь со своим адвокатом и обсужу наше дело.
Учтивый хозяин проводил гостей до машины, а обессиленная Анабел рухнула в кресло. Когда Жиль вернулся в гостиную, щеки девушки все еще пылали, сердце предательски колотилось.
— Все в порядке, представление прошло на ура. — Внезапно голос Жиля стал насмешливым и в то же время угрожающим. — Так что, моя милая женушка, ты действительно вспоминала о наших объятиях наедине? Наверное, мне следует еще раз обнять тебя, если это производит такое благотворное влияние. Бернар просто очарован. Он назвал тебя прекрасным чистым ребенком.