— А вот я вас сейчас по вые, господин хороший! — вскипел лейтенант.
— Ну вот, а майора обвиняешь в излишней витиеватости!
— Так! Бери моноблок и чеши в свою телегу! Кстати, захвати с собой вот эту пигалицу — мне переодеться нужно, — у Довгалева отвалилась челюсть:
— Как? Вы еще…
— Ефрейтор! — погрозил ему кулаком Волков.
— Понял! — щелкнул каблуками Александр, и уже уходя бросил:
— А я-то, дурак, подумал…
— Саша, это не по моей вине! — донесся до Андрея отдаляющийся голос Насти.
Чертыхнувшись, парень принялся за одевание. Брюки он натянул довольно быстро, тем более, что раненая рука немного помогала. С рубашкой тоже не было заминки. Намного труднее налез китель. Затем последовала полная ерунда.
В итоге, сконфуженный лейтенант появился на крыльце минут через двадцать и поманил Довгалева.
— Слышь, Саня, выручай! Не могу одной рукой завязать шнурки. А для Насти — это темный лес и с двумя.
— Нормально, Андрей! — ответил Довгаль, — это мы мигом. Что ж ты сразу не сказал?
— Думал, справлюсь. А тут еще эти ребра! — поморщился он. Они спустились к машине.
— Ого! — присвистнул Андрей, — для моей скромной персоны даже «Волгу» выделили! Ну-с, поехали!
— Прокачу с ветерком! — заявил Саша, — кстати, Андрей, ты слышал, что Петренко удумал?
— А-а, самоубийца! — тускло протянул Волков, — только суицида здесь и не хватало! Что с ним?
— Перевели к нам. Дохтур рекомендовал сменить обстановку. Уже отбыл в монастырь, помогать монахам грузить пожитки. Булдаков сказал, что устроит ему райскую жизнь — некогда о смерти подумать будет.
— Может оно и правильно, — произнес Андрей, — а может и нет. Человек — скотина мало изученная. Навроде динозавров…
— Дык что, по газам?
— Давай, гонщик, — милостиво разрешил лейтенант, — только смотри — курицу не задави.
— Какую курицу? — не понял водитель, — у нас на базе нет кур.
— Как нет? А это кто? — Волков указал на молодую девушку, которая стояла посреди дороги и пялилась куда-то вдаль. Довгалев нажал сигнал, и девчонка с мявом отскочила, помахав им кулаком. Анастасия тоже дернулась.
— Спокойно, Маша, я — Дубровский! — хохотнул Волков. Они проехали мимо штаба, на крыльце которого стояла чета Худавых и о чем-то спорила.
— Прикинь, Андрюха, — от особиста жена уходит! — хмыкнул Александр.
— К кому?
— Представь себе, к Сашке Сметанину! Они с ней как покатались на сеялке полтора месяца назад, так до сих пор катаются! Правда, уже не на сеялке, — уточнил он. Анастасия при этих словах легонько пнула Андрея в бок.
— Таська! — взмолился парень, — дай ребрам зажить, а! Потом пинай сколько влезет, — девушка, прося прощения, осторожно прижалась к нему.