Гриффин неопределенно хмыкнул. Не хотел он слышать ничего хорошего об Уоллесе Гринлифе, не хотел знать, каким он был защитником. Желая увести разговор в сторону от человека, деятельность которого расследовал, он сказал:
— На самом деле не так уж плохо быть единственным ребенком в семье. Всегда в центре внимания, и ничего не надо делить. Мне не приходилось драться с братом или сестрой за права на телевизор или проигрыватель, и комната была в моем полном распоряжении. Но иногда…
— Иногда? — переспросила Сара, понуждая его договорить.
Он пожал плечами.
— Иногда я задумываюсь, что это такое — иметь кого-то рядом. Особенно сейчас, когда умерли родители. Очень странно быть последним в роду. — Помолчав, он добавил:
— А теперь, выходит, еще и последним из Мерсеров.
Сара заглянула Гриффину в глаза, пытаясь понять, о чем он думает. Уже второй раз за этот день разговор затрагивал семью, и оба раза она даже не запомнила, каким образом они выходили на эту тему. Наверное, у него просто голова сейчас занята этим, подумала она. Конечно, последние перемены в его жизни заставляли задуматься о том, что может значить семья.
Кофеварка взвыла, выцедив последние капли темного варева, и Сара поднялась, чтобы щедро наполнить две кружки. Вернулась к столу, предложила ему сливки и сахар и, когда он отрицательно покачал головой, села. Сама она тоже пила черный кофе.
— Ты действительно стал детективом потому, что считаешь эту работу более интересной? — спросила она. — Более увлекательной? По-моему, носиться целыми днями на мотоцикле лучше, чем сидеть за столом в душном, тесном офисе.
Он поднес кружку ко рту, но задержал, думая над ее вопросом. Потом сделал большой глоток и улыбнулся.
— Знаешь, странно слышать это замечание от женщины, потерявшей семьдесят пять долларов из-за того, что я носился целыми днями на мотоцикле.
Когда Сара состроила гримасу, он хохотнул, и этот хрипловатый, какой-то душевный хохоток тронул Сару до глубины души. Теплая дрожь пробежала сверху вниз по ее спине, и она наконец-то освободилась от советов здравого смысла. В пустой и гулкой голове оставался только отзвук его смеха.
Не дождавшись ответа, Гриффин продолжал:
— Я не получил никаких сведений из суда. Можно ли сделать из этого вывод, что ты заплатила штраф? — Голубые глаза сверкнули бриллиантовым огнем. — Разве что я пропустил сообщение, а ты не подаешь виду, пока там готовят постановление о твоем аресте? В этом случае, мисс Грин-лиф, я постараюсь осуществить арест лично.
Как ему удается придать шутливой угрозе такой эротический смысл? — подумала Сара.