…Тете Наде стало душно
В теплых байковых трусах! —
выпевал Генка.
…А тетя Надя не дает,
А тетя Надя не дает! —
радостно подхватывал хор, поскольку решительно все вертелось вокруг этого персонажа.
Потом кто-то падал под стол, а на столе стала танцевать ветеранка экспедиции Наташка. Была она… немолодая, конечно, но и нельзя сказать, чтобы старая. Но почему-то хотя ее помнили все, в том числе самые старые, и с самых древних времен, она как была, так и осталась – Наташка, и притом без отчества.
Запомнилось, как Толик отбивал такт в ладоши, что-то напевал и приплясывал возле стола при свете керосиновых ламп и фар собственного комбайна.
Так что с Толиком мы были знакомы, и было даже хорошо лететь с ним вместе. Но Толик, оказалось, на всех нас теперь очень обижен, потому что мы в наших экспедициях «напридумывали ентих научных штучек, от которых трудящему только тяжело делается…»
Не без труда удалось разговорить Толика, и его рассказ я привожу без комментариев.
В деревни Калы устроили танцы; танцевать стали под магнитофон. Под какой магнитофон? Под ленточный, какой же еще…
Часов в 11 пришла женщина. Красивая такая… Ну, еще платье такое коричневое, плотное такое… А лицо? Ну, и лицо было, ясное дело… Только не узнал Толя никого, не было ни у кого здесь такого лица.
Такого красивого? Ну да, и красивого… и вообще… ну не было такого… Особенное оно, а кто его знает, как объяснить, чем особенное?
Как она пришла, магнитофон заглох. Почему? Этого никто не знает. Парни в магнитофон полезли, чинить, а потом радиолу поставили, а радиола не играет! Почему? Ну кто же знает, почему, откуда?! Не играет… Ну, там другой магнитофон! Не играет…
А Толик, он занялся этой девушкой. Очень она понравилась Толику: необычная такая… Ну, как будто не отсюда, и вообще…
Девушка такая, не очень чтобы молодая… Но и не старая, куда там. Прическа высокая, на шпильках таких. И платье коричневое, плотное.
Толик с ней бы танцевал, а какие же танцы без музыки? Он ее увел за огород… Нельзя же с девушкой говорить, если вокруг все орут, а она незнакомая и ее не знает никто!
А Толик с ней поговорил… Она все спрашивала, какие здесь деревни, какие города… сразу видно – не отсюда… Толик сразу понял, что из Питера или вообще из экспедиции. Она потом уходить стала, сказала, ей пора. А голос тоже особенный. Такой у хакасов бывает, вроде… ну как бы сказать… Ну да, ревущий, точно! Низкий такой, с хрипотцой…
Ну, и пошли они вниз, к дороге. Спустились до шоссе – а от деревни заорал магнитофон! Только поздно уже, а Толику танцевать и не хотелось, ему эту девушку проводить было нужно.