— Какого пола, мужского или женского?
— Женского. Ради Бога, ей только шестнадцать.
Неблагородно говорить ей, что сама она задолго до шестнадцати приобрела репутацию легкодоступной особы. Такетт промолчал, скорее из равнодушия.
— Я хочу сказать, что у нас впереди целая ночь. — Она подала ему стакан, села рядом, прижимаясь бедром к его бедру.
Кей поднял голову с подушки в шелковой наволочке и отпил неразбавленного виски.
— Мне надо двигаться. Я вернулся в город уже… — Он посмотрел на свои часы. — Уже три с половиной часа назад, а еще не переступал порога родного дома.
— Ты же сказал, что они не ждут тебя сегодня.
— Верно, но я обещал, что буду дома, как только освобожусь.
Она накрутила на палец прядь его темных волос.
— Но ты не рассчитывал, что встретишься со мной «Под пальмой», как только появишься в городе. Он допил виски и сунул ей в руки пустой стакан.
— Интересно, почему это заведение называется «Под пальмой». Тут не сыщешь ни одной пальмы на триста миль вокруг. Ты часто там бываешь?
— Достаточно часто, — произнесла она, хитро улыбаясь.
— Когда мужа нет в городе? — с той же хитрой усмешкой поинтересовался Кей.
— И еще когда тоска и одиночество становятся невыносимыми, а это случается почти каждый день. В баре «Под пальмой» всегда можно найти интересную компанию.
Такетт взглянул на ее пышный бюст.
— Это точно. Не сомневаюсь, что ты любезничаешь со всеми подряд, пока у них не встанет.
— А ты неплохо меня знаешь. — С грудным смехом она потянулась к нему, чтобы коснуться его рта влажными губами.
Он отвернулся.
— Я тебя совсем не знаю.
— Это не правда, Кей Такетт. — Она выпрямилась с обиженным видом. — Мы учились в одной школе.
— Я со многими учился в школе. Но это не значит, что я знаю всех до единого.
— Но ты со мной целовался.
— Врешь. — Он позабыл об учтивости. — Я не люблю стоять в очереди, так что меня никогда не было среди твоих поклонников.
В ее прищуренных глазах блеснула злоба, которая тут же погасла. В одно мгновение женщина спрятала выпущенные коготки.
— Ты прав, мы с тобой не встречались, — промурлыкала она. — Но однажды, когда мы победили ребят из Глейдуотера, ты вместе со всей нашей футбольной командой шел с поля в раздевалку. А мы с подругами, да вообще все в Иден-Пасс, выстроились на пути, чтобы вас приветствовать. Ты, — продолжала она, впившись при этом ногтями в его обнаженную грудь, — ты был самым лучшим из игроков. Твоя майка взмокла от пота и измазалась в грязи, и, конечно, все девочки считали тебя самым красивым. Думаю, ты сам тоже так думал.
Она остановилась, ожидая, что он скажет, но Кей равнодушно взирал на нее. Он помнил множество подобных дней, таких, как она только что описала. Страх перед началом игры и ликование после победы. Ослепительный свет стадиона. Звуки марширующего оркестра. Запах свежего попкорна. Громкие крики группы поддержки. Бушующие трибуны.