* * *
Через несколько дней после своего утверждения в должности Первого Консула Бонапарт, желая завоевать расположение французского народа,, который уже начал уставать от войн, обратился с мирными, предложениями к правительствам всех стран Европы. Россия и Пруссия отнеслись к этим предложениям благожелательно и установили дружеские отношения с Францией, но Англия и Австрии по-прежнему отказывались ослабить напряженность..
Оставался один путь — завоевать мир внушительной победой.
В восторге от этой идеи Бонапарт тотчас же принялся разрабатывать план военной кампании, царапая перочинным ножичком подлокотник кресла.
* * *
В начале февраля его размышления и работу над художественной резьбой по дереву прервал приход Дюрока. Он сердито бросил ножик,
— Почему ты меня беспокоишь?
Первый адъютант протянул ему письмо. Корсиканец вскрыл его и побледнел: письмо было от Полины Фуре.
Выйдя из марсельского лазарета, молодая женщина узнала об удивительном преображении своего возлюбленного и, конечно, пожелала занять в Люксембургском дворце место Жозефины. В почтовой карете она добралась до Парижа и разыскала своих старых знакомых по Египту: Бертье, Ланна, Мюрата, Монжа, Бертоле. Полина надеялась, что они помогут ей восстановить связь с новым хозяином Франции, но все они отказали ей в этом весьма нелюбезно, а один даже грубо отрезал:
— Первому Консулу шлюха ни к чему!
Это ранило ее душу.
Тогда она обратилась к Дюроку, который согласился быть посредником.
В письме она уверяла Бонапарта, что покинула Египет с единственной целью — увидеть хоть на миг своего возлюбленного.
Растроганный Бонапарт сложил письмо и несколько минут молча ходил по комнате.
— Это невозможно, — сказал он наконец. — Невозможно. Скажи ей, что если бы я мог повиноваться голосу сердца, я раскрыл бы ей своп объятия. Но положение вещей изменилось. Мой новый пост ко многому обязывает меня, и я не могу поселить метрессу рядом с законной супругой. — Скажи ей, — продолжал он, — что я ни в коем случае не встречусь с ней, более того — я приказываю ей немедленно уехать из Парижа и снять домик в провинции. Если она будет вести себя скромно, я позабочусь, чтобы она ни в чем не нуждалась. Возьми шестьдесят тысяч франков [35] из кассы для карточных игр и отдай ей.
Он отпустил Дюрока и снова стал вырезывать какой то узор на ручке кресла, обдумывая план военной кампании.
Полина сняла небольшой особняк в Бельвиле; она много раз пыталась встретиться с Бонапартом, но это ей не удалось, хотя ее видели на балах, в театрах — везде она его высматривала. Время от времени Дюрок передавал ей новый денежный дар «из кассы для карточных игр», так что жила она безбедно