— Она меня бесит! Ее нахальство выводит меня из себя до такой степени, что просто руки чешутся задрать ей юбку и отшлепать.
И, смеясь, добавил;
— Но кто знает, быть может, эта процедура доставит ей лишь удовольствие.
Автор «Коломба» был прав. Графиня Кастильская нуждалась в хорошей порке.
Но, к несчастью, никто не осмеливался нанести удар по тому месту, которое так нравилось Его Высочеству императору Франции!
Ближе к зиме двор вернулся в Париж. Вирджиния по-прежнему вела себя вызывающе, к большому неудовольствию императрицы, переставшей скрывать свое раздражение. Как-то министерством иностранных дел был устроен бал. Графиня Кастильская приехала в костюме «Дама сердца». Евгения окинула взглядом платье фаворитки, обшитое красными сердечками из бархата, и, задержав свое внимание на одном из них, расположенном в малоподходящем для него месте, сказала:
— Низковато для сердца!
Все рассмеялись.
Но графиня Кастильская не повела и бровью. С высокомерно-презрительной улыбкой она перешла в другой зал, где позволила гостям, которые с трудом удерживались от ухмылок, любоваться собой.
Несмотря на бурную светскую жизнь, Вирджиния не забывала цели своего пребывания во Франции. Возлежа на подушках, она продолжала занимать императора беседами об Италии. Иногда, свернувшись клубочком на его коленях, она мурлыкала о той роли, которую могла бы сыграть Франция в судьбе полуострова. И Наполеон III всерьез задумался: о том, чтобы ввести в Италию войска.
Когда Вирджиния оставалась в Париже одна, любовники встречались на улице Монтень, где граф и графиня Кастильские сняли особняк.
Однажды апрельской ночью 1857 года, когда император вышел из дома графини и собирался сесть в карету, поджидавшую его у ворот, к нему бросились трое неизвестных. Наполеон III успел вскочить в
экипаж и крикнуть: «В Тюильри!»
Нападавшие пытались схватить поводья лошади, но кучер изо всех сил стегнул их хлыстом. Они с воем отбежали, и карета рванулась с места.
Скорчившись в глубине экипажа, император пережил не самые приятные минуты.
На следующий день весь Париж говорил о том, что императора пытались убить в тот момент, когда он выходил от своей любовницы.
По всей видимости, в этот день Его Высочеству пришлось выдержать классическую семейную сцену.
Полиция быстро отыскала виновников ночного происшествия.
Ими оказались трое итальянцев: Тибальди, Грилльи и Бартолочи, входившие в подпольную революционную группу, которую возглавлял Мадзини.
Некий авантюрист по имени Жиро был связным между этой троицей и Ледру-Роллэном, который, живя в изгнании, в Лондоне, согласился помочь заговорщикам.